лица.

"Люк, что ты скажешь?" Я спросил.

«Спасибо», — последовал его простой ответ, и в этом была разница между Люком и Клавдием — Люк мог контролировать себя, хорошо это или плохо.

Я знал, что этот выбор может вбить клин между ними как братьями, но я знал, что принял правильное решение. Они были как масло и вода, но старались изо всех сил, когда Маркус был рядом. Люк был маслом, Клавдий водой.

Масло оставалось под контролем само по себе и не сгибалось по воле эмоций. Оно только смешивалось, когда условия были правильными, и только в нужный момент.

Вода, с другой стороны, текла повсюду и пыталась одолеть все на своем пути. Не было никакого контроля, только движение.

Мне нужно масло, а не вода. Мне нужен Люк, а не Клавдий, потому что, когда ситуация потребует, Люк возьмет на себя управление и сделает то, что необходимо. Он никогда не подводил, тогда как Клавдий был слишком безрассудным. Люк был бы настоящим капитаном, но что более важно, он сделал бы то, что я не смог.

Для такого могущественного человека, как я, было трудно принять то, что я больше не могу выполнять свои обязанности. По крайней мере, я принял это, и я был полностью уверен в Люке, что он будет тем человеком, в котором я нуждаюсь.

Он поймет.

Он поймет, что я выбрал его по большим причинам, нежели просто занять мое место.

Я хотел бы сказать больше. Хотел бы я им сказать, но так должно быть. Я не знал в полной мере о сложившейся ситуации, и именно так я собирался узнать больше.

Как лидер самой влиятельной семьи в Чикаго, я стал доверять своим инстинктам и чувствам. Так я продолжал нас поддерживать. Так я держал нас у власти и подальше от тех, кто мог отнять её у нас.

«Есть вопросы, прежде чем я продолжу?» Я спросил Люка.

Краем глаза я мог видеть, что Клавдий все еще кипит.

«Нет.» Люк покачал головой.

Я улыбнулся. "Никаких вопросов, Люциан?"

Он снова покачал головой. «У меня все в порядке. Когда я начну?»

По крайней мере, это был один вопрос.

«Есть некоторые условия, с которыми я бы хотел тебя ознакомить, и ты станешь лидером только после того, как ознакомишься с ними». Настало время шоу.

Маркус мгновенно выглядел брошенным. Он не ожидал, что я скажу это.

«Какие условия?» — спросил Люк, его ярко-голубые глаза смотрели на меня с большим интересом.

«Росси уходят в сторону, а это всегда был семейный бизнес. У меня никогда не было сына, который мог носить мое имя, и, как ты знаешь, мой брат и его сын умерли несколько лет назад. Я остался единственный, и я готов отказаться от имени Росси, но не от традиции сохранять бизнес в семье».

При моих словах Люк выглядел расстроенным. Маркус выглядел расстроенным, вероятно, поняв, куда я вел этот разговор.

«А как ты предлагаешь нам это сделать?» Спросил Маркус.

Это был вызов, но его тон был под контролем, в отличие от того, когда Клавдий вышел из себя.

"Амелия." Когда ее имя покинуло мои губы, кусочек меня рассыпался. Я сделал все, что мог, чтобы она не попала в эту жизнь.

«Она не хочет иметь с нами ничего общего», — ответил Маркус напряженным голосом.

«Она могла изменить свое мнение». Я твердо кивнул, несмотря на то, что знал, что мое заявление было чушью.

Амелия не хотела иметь с нами ничего общего — ничего общего со мной — но это ничего не меняло. Ей нужно было избавиться от своей ненависти и от игнорирования нашего образа жизни.

"Амелия? Кто такая Амелия? Люк спросил.

Мое сердце сжалось от его вопроса. Боже, я так хорошо спрятал своего ребенка, что никто даже не знал, что она существует.

В те дни, когда она была моей маленькой девочкой, я не впускал ее и ее мать в бизнес. Только самые близкие мне люди знали, что они у меня есть.

Первое, что мой отец сказал мне, когда передавал власть, это защищать людей, которых ты любишь больше всего, и давать им оставаться незамеченными для твоих врагов.

Причина этого была проста. Мы, Россис, были влиятельными мужчинами, но нашими слабостями были люди, которых мы любили, наши женщины и наши дети. Вот куда наши враги нанесут удар, и я перенес этот совет на следующий уровень.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на Люка и Клавдия. Я знал, что это было тем, что я могу доверить им, но мне все еще нужно было проявить свое господство над ними из-за серьезности того, что я собирался объявить.

«То, что обсуждается в этой комнате, остается здесь. Понимаете?"

Маркус выглядел обиженным на эту просьбу и сердито посмотрел на меня. Я заслуживал этого взгляда, потому что этот человек будет хранить мои секреты до смерти, как и его мальчики.

Мои мальчики.

«Понял», — ответил Клавдий.

Люк снова коротко кивнул мне. Этого было достаточно.

«Амелия — моя дочь».

«Не знал, что у тебя есть дочь, босс». Люк задержал мой взгляд и попытался не выглядеть удивленным.

"Есть."

Люк напрягся. Похоже, он начал понимать, куда я направляюсь с моей просьбой.

Маркус и его семья жили в Чикаго в то время, когда Амелия еще была здесь, но Люк никогда не встречал ее. Маркус на много лет перевез свою семью в Лос-Анджелес и вернулся в Чикаго через год после ухода Амелии.

Люк был на пять лет старше ее и гораздо более сопоставим по характеру, чем Клавдий. Я принял это во внимание, но, кроме того, я знал, что он защитит ее.

Если то, что я думал, происходило, действительно происходило, мне нужно было знать, что моя девочка в безопасности. Мне было все равно, каким образом, или то, что она ненавидела меня за это. Мне нужно было удостовериться, что мой последний поступок в этом мире с данным Богом правом, как отцом, быть уверенным, что мой ребенок в безопасности.

Моей девочке сейчас было двадцать восемь лет, уже не та маленькая девочка, которая бегала с мамой по саду и считала меня лучшим в мире. Тем не менее, она была моим ребенком, и Люк был лучшим человеком, который мог заботиться о ней и делать то, что он считал подходящим для бизнеса.

— Итак, какие у тебя планы, Рафаэль? Люк спросил.

Мне очень нравился этот парень. Мне он нравился за то, что он решил быть другим и называть меня Рафаэлем, в то время как все остальные называли меня боссом или Рафе. Мне нравилось, что он способен приспосабливаться к моим постоянно меняющимся эмоциям и не злить меня, как всегда делал его брат. Я хотел бы, чтобы эта встреча проходила при лучших обстоятельствах.

«Люк, чтобы быть лидером и завладеть нашим заветным семейным бизнесом, в котором ты участвовал последние пятнадцать лет, тебе придется жениться на моей дочери».

Это был план, мой план, моя задача.

Люк прищурился и сжал губы.

«Я должен жениться на