поняли бы, что мы в чем-то не уверены.

Оставался один выход - вести себя так, словно я ничуть не сомневаюсь в вашей невиновности и оставляю все в руках присяжных.

- Я думаю, вы поступили правильно, - согласилась она. - Это значит, что мне не нужно давать показания, да?

- Это значит, что вам не нужно давать показания.

- Слава Богу!

- Выше нос, Дженис! - улыбнулся Мейсон. Полицейский, который подошел, чтобы увести Дженис, ободряюще улыбнулся.

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк отошли в уголок, ожидая, пока публика покинет зал заседаний.

- Это была рискованная игра, - сказал Дрейк.

- Иногда приходится, - ответил Мейсон.

- Но отпечатки шин - они по-прежнему обвиняют, - сказал Пол.

Мейсон только улыбнулся в ответ:

- Бомба Гамильтона Бергера обернулась хлопушкой.

- Если вы будете так продолжать, его хватит удар, - сказала Делла Стрит.

- Еще ничего и не было. Подождите начала следующего заседания, - пообещал Мейсон. - У меня есть план. Если он сработает, Бергер сгрызет себе все ногти.

XV

Когда в два часа началось вечернее заседание, Гамильтон Бергер объявил:

- Уважаемый суд, обвинение хотело бы возобновить слушание дела.

Судья Сеймур покачал головой:

- Господин прокурор, у обвинения была возможность, но оно ею не воспользовалось. Вы заявили, что представите оставшиеся доказательства в процессе предъявления контрдоказательств. Защита отказалась от выступления, контраргументов не будет. Представление доказательств закончено. Вы готовы начать прения?

- В таком случае, - заявил Гамильтон Бергер, - мы просим суд отложить дело до завтрашнего утра, чтобы у нас была возможность подготовиться к прениям.

Судья Сеймур взглянул на Перри Мейсона:

- Защита не возражает?

- Защита хочет продолжить слушание дела, - ответил Мейсон. - Окружной прокурор является представителем народа и получает зарплату от налогоплательщиков. Он был очень обеспокоен, что излишние задержки им слишком дорого обходятся. Мы хотим облегчить их бремя и приступить к делу немедленно.

- Хорошо, - согласился судья Сеймур. - Ходатайство обвинения отклоняется. Начинайте прения, господин окружной прокурор.

- Мы отказываемся от вступительного слова, - объявил Гамильтон Бергер.

- Тогда вы, мистер Мейсон.

Мейсон подошел, встал перед присяжными, улыбнулся им и заговорил:

- Леди и джентльмены, это будут очень короткие прения. Суд предупредит вас, что в деле, основанном на косвенных уликах, которые могут быть объяснены как-то иначе, кроме вины подсудимого, ваш долг оправдать обвиняемого. Это часть доктрины о разумном сомнении, которая является частью нашего закона и системы правосудия.

Вы сами видите, что произошло в данном деле: оно полностью зависит от косвенных доказательств. Вы знаете версию подсудимой из уст полицейского, который рассказал вам о чемодане, а также о письме.

Теперь становится совершенно очевидным, что письмо не пришло по почте, а было составлено самим мистером Тейлманом. Он отправил свою секретаршу за газетами и ножницами и смастерил письма.

Почему он это сделал?

Да потому, что боролся за контроль над одной из своих компаний. Контрольный пакет акций был у его бывшей жены, Карлотты Тейлман. Тейлман хотел получить эти акции, но другие хотели того же.

Карлотта Тейлман по-прежнему любила своего бывшего мужа. Она чувствовала, что привязанность мужа была украдена у нее женщиной, сделавшей привлекательность своей профессией.

Что же делает Карлотта Тейлман? Она берет себя в руки. Садится на диету. Сбрасывает сорок или пятьдесят фунтов, возвращает большую часть прежней красоты. Ей хочется, чтобы муж увидел ее. Ее нельзя за это осуждать. Она хотела отомстить женщине, укравшей у нее мужа. Такова человеческая натура, и Карлотте Тейлман можно только посочувствовать.

Тейлман же хотел получить акции. Он чувствовал, что бывшая жена откажется их продать, если он обратится к ней сам, и предпочел действовать через посредника. И велел этому посреднику назвать фиктивное имя.

Какое же фиктивное имя должен был назвать посредник? То, которое мистер Тейлман хотел бы иметь в документах. А какое имя он хотел там иметь? Он хотел приобрести акции на имя своей второй жены. Ее девичье имя - Агнес Бернис Видал. Итак, посредник позвонил бывшей жене мистера Тейлмана. Он назвался А. Б. Видалом и предложил Карлотте расплатиться за ее акции наличными.

Почему он хотел заплатить наличными?

Да потому, что не хотел, чтобы об этом узнал таинственный соперник. Он хотел, чтобы этот человек оставался в неведении относительно того, кто такой А. Б. Видал.

Сообразив, что изъятие из банка такой большой суммы может вызвать подозрение, Тейлман послал секретаршу за газетами и составил из них послание - явную угрозу шантажиста. Потом он разорвал письмо и выбросил в корзину для бумаг, где секретарша обязательно заметит его. И если возникнет вопрос, зачем из банка была взята такая сумма наличными, человек, следящий за ним, решит, что этими деньгами расплатились с шантажистом. Никому не пришло бы в голову, что А. Б. Видал - это миссис Тейлман.

Однако Тейлман опасался, что его секретарша не станет шарить по мусорным корзинам, поэтому он еще раз отправил ее за газетами, приготовил еще одно послание и сунул в карман.

После этого он велел секретарше положить полный денег чемодан в камеру хранения и послать ключ А. Б. Видалу. У Тейлмана, однако, имелся дубликат ключа от камеры хранения, и, как только секретарша положила чемодан, он достал его.

Теперь он мог расплатиться с Карлоттой Тейлман за акции наличными. Он хотел, чтобы это сделал посредник, но у миссис Карлотты Тейлман были на этот счет свои планы. Она хотела продать акции лично Морли Тейлману, чтобы он мог увидеть ее сияющую красоту и стройную фигуру. Так поступила бы любая из присутствующих здесь женщин-присяжных. Вы ни за что не упустили бы шанс отомстить вампиру, который разрушил вашу семью.

Двадцатидолларовую купюру водитель такси получил от Карлотты Тейлман, а она получила ее от человека, назвавшегося А. Б. Видалом, посредника ее бывшего мужа Морли Тейлмана.

Теперь мы дошли до убийства.

Если вы обратили внимание, все улики против подсудимой основываются на единственном факте: подсудимая заявила полицейским, что Морли Тейлман позвонил ей около девяти утра четвертого и велел ехать в Лас-Вегас. Обвинение считает, что в это время Тейлман был уже мертв.

Как же установили время смерти?

По трупному окоченению, которое мало что значит, и по трупным пятнам, которые значат еще меньше.

Единственный фактор, который помогает определить время смерти, - ливень.