Энгельберт-Труа де Фезьен, принц Анжу, был типичным представителем своем: фамилии. Он был еще довольно молод, имел румянец на всю щеку (порой казалось, что это неизгладимый след пощечины), был здоров как медведь и хитер, как росомаха... В разное время он обвинялся в пяти убийствах, восемнадцати отравлениях и трех попытках государственного переворота. Ходили упорные слухи о том, что Энгельберт Анжу на прошлый Троицын день был задержан за табакокурение в неположенном месте. Но принцу всегда удавалось выйти сухим из воды. Ни одно из обвинений так и не было доказано.

Принц имел обширные владения, богатые охотничьи угодья, через его земли протекали две полноводные реки. Однако ему все казалось маловато. Он держал при себе пятитысячную армию отпетых головорезов, которые по первому его зову отправлялись в так называемые «экспедиции», целью которых (и, как правило, результатом) был захват чужих территорий.

Единственной причиной, по которой замок Клу до сих пор оставался собственностью Ламуша, а не Анжу, было дружеское расположение к герцогу французского короля, которого принц немного побаивался. И все-таки кровожадный Анжу порой не мог отказать себе в удовольствии метнуть в сторону замка Ламуша парочку дротиков, каменных ядер, а то и подгнившего мяса подохшей от чумы коровы. Это сильно нервировало владельца замка Клу.

Однажды во время обеда Ламуш услышал крики, доносящиеся со двора. Выглянув в окно, он заметил дворовую челядь, со всех ног несущуюся в сторону восточных ворот.

– Вы что-нибудь понимаете, мастер? – поинтересовался он у Леонардо.

– Это похоже на эпидемию поноса, – ответил тот.

Однако выдающийся мыслитель эпохи Возрождения ошибался. Очень скоро, перекрывая все крики и шум, в гостевую залу ворвался воинственный звук рожка. «Ту-ту-ту-руа!» – пел он.

– Позывные принца Анжу, – побледнев, произнес Ламуш. – Будь он проклят!

Едва не перевернув по пути обеденный стол, герцог ринулся в оружейную комнату. Спустя несколько мгновений взбешенный Ламуш, бряцая доспехами, и поигрывая огромным двуручным мечом, решительно пересек зал.

– Вы куда, любезный друг? – обеспокоенно спросил. Леонардо.

– Я сверну шею этому подонку, – ответил герцог.

– Может, лучше нашинковать его мелкими дольками? Или размазать, словно кусок масла по хлебу?

– Мне все равно, Друг Винчи, – Ламуш тряхнул головой, отчего султан на его шлеме живописно всколыхнулся. – Анжу достал меня хуже горькой редьки.

Леонардо уговорил герцога немного подождать и устремился в конюшню, где был оборудован гараж для его «железной черепахи». По приказу Ламуша туда же были откомандированы двенадцать дюжих молодцев из его личной охраны.

Когда ворота конюшни распахнулись, обитателям замка предстало какое-то сказочное чудовище. Оно опиралось на толстенные, в два обхвата, деревянные лапы, утыканные снизу крючьями, напоминающими стальные когти. Спереди торчало жерло пушки, по бокам – несколько амбразур для фитильных мушкетов. Спину монстра покрывала броня из лучшей дамасской стали.

Внезапно послышалось громкое шипение. Откуда-то из-под пушки вырвалась струя пара, обжегшая молодого поросенка. Поросенок с визгом убежал прочь.

– Что за дьявольские штучки, друг Винчи? – удивленно спросил Ламуш.

Наверху откинулась крышка люка и показалась голова мастера Леонардо.

– Чисто психологический момент, – сказал он. Просто еще один дополнительный клапан. Маневренность машины оставляет желать лучшего. Потому лучше иметь про запас лишний способ устрашения... Отойдите, сейчас машина двинется вперед.

Народ молча порскнул в стороны.

Тем временем принц Анжу гарцевал у стен замка на черном жеребце, редчайшей алжирской породы, который вместо копыт имел на каждой ноге по два огромных когтя. Солдаты, горланя хриплыми голосами песенку про дядюшку Альберта и адмирала Хэлси, наспех сооружали осадную башню.

Арбалетчики Анжу, прикрываясь огромными щитами, подходили к стенам замка. По команде капрала щиты на какое-то мгновение опускались, и туча стрел, снабженных небольшими трубками по бокам, с устрашающим гудением летела в солдат герцога, усыпавших стены Клу. Пока, кто-то из защитников замка, чертыхаясь и хрипя, оседал наземь, сраженный короткой железной стрелой, щиты вновь поднимались на свое место, не давая возможности поразить арбалетчиков.

– Давай!! – кричал в полном восторге принц Анжу. – Ату их! Стреляй! Меси!

– Ту-ту-ту-руа! – пропел в ответ рожок.

Надо отдать принцу должное – он был талантливым живодером. Анжу отдавался своему увлечению весь без остатка, нередко заходясь от счастья и упоения.

На этот раз, возвращаясь из «экспедиции» по Окрестностям Дижона, принц решил произвести небольшой переполох во владениях Ламуша. Он намеревался всего лишь сжечь пару деревень, потравить поля герцога и шпульнуть сотню-другую стрел в замок Клу. Ну а если вдруг родовое герцогское гнездо сгорит при этом дотла?.. Что ж, всякое бывает. Принц молод, горяч. Может и не рассчитать... По его меркам все это было безобидной шалостью, на которую король Франциск вряд ли обратит внимание.

– А теперь, мессир Демор, – обратился Анжу к одному из своих ближайших советников, – пора вводить в дело нашу башню.

Мессир Демор, изображая изящный поклон, сложил вдвое свою долговязую фигуру, затянутую в черный камзол.

– Ваше высочество, как всегда, правы.

Демор окинул взглядом почти готовую к эксплуатации осадную башню и взмахнул платком из черного батиста. Высокая, с трехэтажный дом, башня тронулась с места и медленно поплыла к стенам Клу. Из крошечных бойниц высунулись небритые рожи солдат Анжу. Они восторженно орали, размахивая мушкетами и мечами. Шестерка гигантских ломовых битюгов тащила башню за собой. Солдат, сидевший на одном из коней, громкими криками и ударами бича направлял эту страшную повозку.

– Герцогу конец, – не в силах сдержать самодовольной улыбки, произнес принц.

Воистину конец, – склонился Демор.

Он лишится дара речи, едва только увидев этот шедевр военно-инженерного искусства... О, как я хотел бы увидеть его в этот момент!

– Вам принесут его голову, ваше высочество. На лице Ламуша вы наверняка найдете застывшую маску ужаса.

– Да, – кивнул принц. – Хотелось бы увидеть ее поскорее.

Демор еще раз взмахнул платком. Из колонны солдат, двигающейся вслед за башней к замку, отделился невысокий головорез в шлеме с прикрепленной на месте султана индюшиной ногой. Пробежав несколько шагов навстречу Демору, он остановился и вопросительно уставился на помощника принца.

Тот сделал рукой какой-то знак, а потом выразительно провел пальцем по