стоим в степи. Под проливным дождем. Ветер стелет траву, молния пишет огненные руны на хмуром полотне неба. Между нами и горизонтом – стена дождя.
Смеемся.
Мокнем вместе с пансионатом.
Волосы слиплись, по лицу текут струи воды. Гремит гром. Раскат накрывает нас сразу после вспышки.
Я не знаю, сколько прошло времени.
Здесь это неважно.
В конференц-зале собрались четверо. Мужчины и девушка. Солнце за окном клонилось к закату, окрашивая степь расплавленным золотом. Они осознавали, что этап обучения завершен. Каждый прожил в Спячке жизнь, посетил сотни миров, прогнал через себя тысячи ситуаций. Каждый знал историю конфликта, структуру Мегиона, допустимую информацию о Хронокольце. Их подсознание пропиталось навыками, о которых они даже не подозревали. Психическая мощь возросла многократно. Спячка изменила их. – У вас есть вопросы, – сказал Фир. Шану и Мелисса переглянулись. – Спячка творила для вас реальность, слившись с вашими разумами. Здесь нет тайн. – Послушай, – начал Сардонис. – Так или иначе наши пути касались Отры. Я обрел там память. Шану и Мелисса встретились, чтобы вывезти молодого фолнара в космос. Зачем все это? И почему Рауля нет с нами? Фир провел ладонью по волосам. Человеческий жест. – Вы – не единственный проект Хронокольца. Фолнары – лишь внешне раса дикарей. Мы создали их. Евгенический отбор и модифицированная ДНК. Раса солдат, иного им не дано. – Бомба замедленного действия, – заключил Шану. – Как Мик. – Не совсем, – Фир покачал головой. – Они не являются слепками, внедренными в чужие тела. Они не вспоминают будущее. Они – народ. Искусственный, но, в принципе, обладающий свободой выбора. – При чем здесь Рауль? – спросила Мелисса. – И Рик? – Рауль – катализатор. Чартора узнали о происхождении фолнаров. На Отре бушует война. Рауль возглавит сопротивление. Астерехон и все земные поселения будут оккупированы. Фолнары свяжутся с торговцами оружием, и те им помогут. Будет заключено несколько важных альянсов. К Отре и соседним мирам применят Санкцию Отчуждения. – Их попытаются уничтожить? – перебила Мелисса. – Не раз. Биологические и психические войны с участием федеральных спецкорпусов. Фолнары справятся. У них будет свое государство и флот, который впервые за много веков даст серьезный отпор Ла-Харту. – Их сомнут, – вздохнула Мелисса. – Я погибла в той эпохе. Моя пятая смерть. – Верно, – согласился Фир. – Но и Федерация дрогнет. Пойдут трещины, субъекты начнут откалываться… – Знакомая картина, – угрюмо бросил Сардонис. – Такое случается периодически. Всякая империя переживает становление, расцвет и упадок. Во вселенной все циклично. – Мегион манипулирует временем, – возразил Шану. – В вашей власти вмешаться. – Во власти чартора – тоже. И мы делаем это. Но крайне осторожно, чтобы причинно-следственное цунами не снесло нас самих. Это инстинкт самосохранения. Вновь стал накрапывать дождь. Стекла усеяло каплями. В просветах между тучами розовело небо. – Долгий процесс, – вздохнул Шану. – Десять тысяч лет. Стемнело. Силуэт Фира четко прорисовался на фоне окна. – А что стало со мной? – нарушил затянувшееся молчание Сардонис. – Со мной и Айнэ? Фир улыбнулся. – Вы встретитесь. От вашего брака родится предок Рауля. История твоего странствия, Мик – уже легенда. Фолнары считают, что ты рожден лунами. Шану хмыкнул. – А Хетх? – спросила Мелисса. – Там есть станция? – Дети, – вздохнул Фир. – Вы не любите сказки со счастливыми концовками… – Объясни. – Раса Ветров существует. Во вселенной много рас, вы не знали? Не ищите во всем перст божий. Есть сюжеты, которые сами по себе. Этот народ достиг своего пика и уединился. Сверхразум-отшельник. Философский декаданс. Их мотивы неясны даже Мегиону. – Дзен, – хмыкнул Шану. – Что ты сказал? – Мелисса повернулась к нему. – Древняя религия. Долго объяснять. – Вера ждет, – сказал Фир. Он так быстро переключился на другую тему, что Шану растерялся. – Что? – Она там, на восстановленной Земле. Мегион воскресил всех, чьи психоматрицы удалось достать. – Ты не договариваешь. – Мелисса смотрела на дверь в конце зала. – Скажи им. – Кошмар продолжается. – Фир шагнул от окна. Степь за его спиной раздвинулась порталом. И солдаты Хронокольца увидели Землю. Поля, скоростные трассы, изломы города на горизонте. Солнце. Настоящее, земное. – Грядет нашествие, способное уничтожить изведанный космос. И это не история. Вмешательство чартора, масштабная временная битва… Его голос удалился, ослаб и растаял в иллюзорной учебной вселенной. Трое поняли, что остались одни. Сквозь бездну пространства Шану уловил образ. Тусклое помещение, заполненное водой… Нет. Циклопический пузырь, затянутый силовым коконом, освещенный изнутри сотнями глубинных солнц, чешуйчатые тела… Множество пузырей, размером с планету, генетически измененные существа, защищенные стасисом от бесконечного путешествия… Образ померк. Где-то над Ла-Маншем, на дне карфагенского фонтана, лежала монета.
2001–2007
* * *
В конференц-зале собрались четверо. Мужчины и девушка. Солнце за окном клонилось к закату, окрашивая степь расплавленным золотом. Они осознавали, что этап обучения завершен. Каждый прожил в Спячке жизнь, посетил сотни миров, прогнал через себя тысячи ситуаций. Каждый знал историю конфликта, структуру Мегиона, допустимую информацию о Хронокольце. Их подсознание пропиталось навыками, о которых они даже не подозревали. Психическая мощь возросла многократно. Спячка изменила их. – У вас есть вопросы, – сказал Фир. Шану и Мелисса переглянулись. – Спячка творила для вас реальность, слившись с вашими разумами. Здесь нет тайн. – Послушай, – начал Сардонис. – Так или иначе наши пути касались Отры. Я обрел там память. Шану и Мелисса встретились, чтобы вывезти молодого фолнара в космос. Зачем все это? И почему Рауля нет с нами? Фир провел ладонью по волосам. Человеческий жест. – Вы – не единственный проект Хронокольца. Фолнары – лишь внешне раса дикарей. Мы создали их. Евгенический отбор и модифицированная ДНК. Раса солдат, иного им не дано. – Бомба замедленного действия, – заключил Шану. – Как Мик. – Не совсем, – Фир покачал головой. – Они не являются слепками, внедренными в чужие тела. Они не вспоминают будущее. Они – народ. Искусственный, но, в принципе, обладающий свободой выбора. – При чем здесь Рауль? – спросила Мелисса. – И Рик? – Рауль – катализатор. Чартора узнали о происхождении фолнаров. На Отре бушует война. Рауль возглавит сопротивление. Астерехон и все земные поселения будут оккупированы. Фолнары свяжутся с торговцами оружием, и те им помогут. Будет заключено несколько важных альянсов. К Отре и соседним мирам применят Санкцию Отчуждения. – Их попытаются уничтожить? – перебила Мелисса. – Не раз. Биологические и психические войны с участием федеральных спецкорпусов. Фолнары справятся. У них будет свое государство и флот, который впервые за много веков даст серьезный отпор Ла-Харту. – Их сомнут, – вздохнула Мелисса. – Я погибла в той эпохе. Моя пятая смерть. – Верно, – согласился Фир. – Но и Федерация дрогнет. Пойдут трещины, субъекты начнут откалываться… – Знакомая картина, – угрюмо бросил Сардонис. – Такое случается периодически. Всякая империя переживает становление, расцвет и упадок. Во вселенной все циклично. – Мегион манипулирует временем, – возразил Шану. – В вашей власти вмешаться. – Во власти чартора – тоже. И мы делаем это. Но крайне осторожно, чтобы причинно-следственное цунами не снесло нас самих. Это инстинкт самосохранения. Вновь стал накрапывать дождь. Стекла усеяло каплями. В просветах между тучами розовело небо. – Долгий процесс, – вздохнул Шану. – Десять тысяч лет. Стемнело. Силуэт Фира четко прорисовался на фоне окна. – А что стало со мной? – нарушил затянувшееся молчание Сардонис. – Со мной и Айнэ? Фир улыбнулся. – Вы встретитесь. От вашего брака родится предок Рауля. История твоего странствия, Мик – уже легенда. Фолнары считают, что ты рожден лунами. Шану хмыкнул. – А Хетх? – спросила Мелисса. – Там есть станция? – Дети, – вздохнул Фир. – Вы не любите сказки со счастливыми концовками… – Объясни. – Раса Ветров существует. Во вселенной много рас, вы не знали? Не ищите во всем перст божий. Есть сюжеты, которые сами по себе. Этот народ достиг своего пика и уединился. Сверхразум-отшельник. Философский декаданс. Их мотивы неясны даже Мегиону. – Дзен, – хмыкнул Шану. – Что ты сказал? – Мелисса повернулась к нему. – Древняя религия. Долго объяснять. – Вера ждет, – сказал Фир. Он так быстро переключился на другую тему, что Шану растерялся. – Что? – Она там, на восстановленной Земле. Мегион воскресил всех, чьи психоматрицы удалось достать. – Ты не договариваешь. – Мелисса смотрела на дверь в конце зала. – Скажи им. – Кошмар продолжается. – Фир шагнул от окна. Степь за его спиной раздвинулась порталом. И солдаты Хронокольца увидели Землю. Поля, скоростные трассы, изломы города на горизонте. Солнце. Настоящее, земное. – Грядет нашествие, способное уничтожить изведанный космос. И это не история. Вмешательство чартора, масштабная временная битва… Его голос удалился, ослаб и растаял в иллюзорной учебной вселенной. Трое поняли, что остались одни. Сквозь бездну пространства Шану уловил образ. Тусклое помещение, заполненное водой… Нет. Циклопический пузырь, затянутый силовым коконом, освещенный изнутри сотнями глубинных солнц, чешуйчатые тела… Множество пузырей, размером с планету, генетически измененные существа, защищенные стасисом от бесконечного путешествия… Образ померк. Где-то над Ла-Маншем, на дне карфагенского фонтана, лежала монета.
2001–2007