лестницы тянулись языки пламени. Вскоре они тоже превратятся в пепел.

Я быстро двинулся вверх по ним, привлечённый воплями. Воздух пронзали крики — здесь не было барабанов, чтобы заглушить их.

Женщина сидела на полу, её белое платье и щёки были испачканы сажей. Пот струился по её вискам.

Страх в её глазах распалил что-то во мне. Что-то из плохих старых дней… просто вспышка эмоций, которая полыхнула и снова умерла.

Возможно, я хотел увидеть, как она сгорит передо мной. Как жертвоприношение.

Испытывал ли я удовольствие? Я не был уверен, но это оказалось облегчением — снова что-то почувствовать, хотя бы на мгновение.

Но вместо того, чтобы смотреть, как она горит, что-то заставило меня подойти к ней, и пол заскрипел подо мной. Через несколько минут перекрытие может рухнуть, и она погибнет.

Она потянулась ко мне, подняв руки, как ребёнок.

Я подхватил её на руки.

— Я спущу тебя вниз, — тихо сказал я. — Спокойно.

То, что женщина отказывалась сохранять спокойствие, не было шоком. Люди редко поступали так, когда их об этом просили, и часто действовали вопреки собственным интересам.

Вместо этого она закричала, впившись в меня ногтями, и я понёс её вниз по лестнице, осторожно держа её тело, чтобы не подпалить её одежду. Она начала неудержимо кашлять, а потом уткнулась лицом мне в грудь. Она кашляла мне в свитер. Она пребывала в полной истерике, хотя я предполагал, что кислородное голодание производит такой эффект на человеческое тело. Хрупкие маленькие существа.

Когда я добрался до самого низа, то услышал, как заскрипели деревянные ступеньки, и лестница рухнула на пол позади меня. Выйдя на улицу, я вдохнул чистый воздух. Я попытался опустить женщину на землю, но она вцепилась мне в шею железной хваткой. Она всё ещё кашляла мне в грудь — казалось, её вот-вот стошнит. Я держал её, уже не так заинтересованный в этом существе, как когда она была близка к смерти. Теперь она казалась просто раздражением.

Через несколько минут её кашель стал утихать, и я смог опустить её на тротуар. И всё же она вцепилась в мой мохеровый свитер.

Одна из её щёк была испачкана сажей, а зелёные глаза блестели от дыма. Она уставилась на меня, слегка приоткрыв рот.

— Ты спас мне жизнь, — она глубоко вздохнула. Её грудь поднималась и опускалась. Она чуть не умерла, а в её глазах уже светилось желание. Но ведь эти две вещи идут рука об руку, не так ли? Смерть и похоть. — Не знаю, как и благодарить тебя.

Когда-то её красота пробудила бы во мне что-то, но те дни давно прошли. Её ужас был тлеющим угольком в моей груди, но её желание ничего для меня не значило. Я уже целую вечность ничего не чувствовал. Не видел снов по ночам. Не желал женщину. Внутри не было ничего, кроме мёртвого пепла.

Я вырвал свои руки из её хватки.

— Тогда тебе повезло, что я предпочту не получать от тебя благодарности.

Я повернулся, чтобы уйти от неё, следуя по извилистой улице обратно к моему дому.

Это было интересное развлечение, но мои мысли уже возвращались к моргене с голубыми волосами.

Прекрасная, свергнутая с престола принцесса.

Я верну ей её магию. Было ли глупо давать ей столько власти? Возможно, но она не удержит её надолго. Как только она закончит то, что я от неё хочу, я убью её.

Холодный пепел покоился там, где раньше находилось моё сердце. Но когда я убью Аэнор, я снова буду чувствовать. Тогда дух сладкой мести и победы будет гореть во мне, как звезда.

Пока я шёл, мой силуэт отбрасывал длинную тень на стены, и моё сердце бешено колотилось. Дни становились короче, а это означало, что моё время истекало. У меня есть время только до Самайна, чтобы получить то, что я хотел.

У моей судьбы имелась конечная дата, и если я её упущу, то останусь здесь навсегда. У меня осталась всего неделя, и я не упущу свой единственный шанс.

Я сожгу весь мир дотла, чтобы получить желаемое.

Глава 3 Аэнор

Я на ходу засунула руки в карманы юбки и уже почти промокла до нитки под дождём.

Адреналин бурлил в моих венах, пока я пыталась понять, откуда взялся этот фейри. Эффект, который он производил на окружающий мир, не был похож ни на что, что я видела раньше.

«Салем освободит нас».

Если бы по земле бродило больше этих тварей, мир превратился бы в ад. Салемский ад.

Что бы ни случилось, я должна остановить его.

Я поспешила вдоль волнолома, вдыхая солёный морской воздух. Океанский ветерок шептал на моей коже, пока я шла вдоль берега. Сверкающие волны разбивались подо мной. Глядя на океан, я почувствовала прилив желания защитить. Моря — это жизнь, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы они были в безопасности. Если огненные фейри будут бродить по земле, моря закипят.

Мне нужны ответы. Быстро. Потому что когда Салем придёт за мной, я окажусь под его контролем.

Я направлялась туда, где провела последнюю неделю — в библиотеку.

***

Я сидела в сводчатом алькове, потягивая дымящийся кофе. Фонари, свисающие со сводчатых потолков, отбрасывали яркий свет на два этажа книжных полок. Со всеми этими книгами, соединёнными лестницами, это место было наполнено древней мудростью. Просто часто бывает трудно найти то, что тебе нужно.

Сидя на коленях, я листала книгу о заклинаниях. Я нашла её просто лежащей там, в алькове, открытой на странице о связывающем ошейнике — ошейнике, который навсегда украл бы магию человека. Это также превращало человека в безумного, бесхребетного слизняка, бормочущего что-то и мучимого потерей.

Интересно, сработает ли это на Салеме? Это казалось заманчивым.

В любом случае, книга заклинаний подала мне идею. Теперь другая тактика. Я не нашла имени Салема в хрониках древних фейри, или богов, или проклятых. Но когда он заковал меня в цепи, Салем использовал странное заклинание. Он заставил меня попробовать какой-то фрукт. Это было восхитительно, правда — сладко и остро, с соком, который бежал по моему подбородку и заставлял мой пульс учащаться…

Но дело не в этом. Дело в том, что фрукт что-то сделал, и я хотела выяснить, что именно. И ещё мне хотелось узнать, как его убить.

Пролистав каждую страницу, я закрыла книгу, лежавшую у меня на коленях. Потом я нашла дорогу к стопке книг о проклятиях. Просмотрев корешки, я выбрала одну с надписью «Искушения» и пролистала указатель. В большинстве этих книг трудно было узреть какую-то закономерность. Тексты в древнем мире не придерживались логических систем, таких как алфавитный порядок или группировка по понятиям. Вместо этого материалы располагались по «изяществу и красоте первых букв» или по другим вещам, которые не имели смысла.

Я сделала ещё один глоток кофе, получив столь