уставшие после дневных трудов. Уснул Пайяв-хан, уснули факиры, уснули и слуги во всем огромном дворце. Не спал только Адам-хан, в волнении прислушиваясь к ночным звукам. И вдруг… он услышал тихий и нежный голос Дурханый:
Адам-хан вздрогнул и быстро встал. Он пошел по саду, все время прислушиваясь к чуть слышному голосу любимой. Голос звучал то совсем рядом, то уходил куда-то, и порой Адам-хан боялся, что все это ему грезится. Но вдруг среди кустов цветущего жасмина он увидел прекрасную Дурханый, которая простирала к нему руки…
И снова ночь пролетела, как одно мгновенье, и снова наступила пора разлуки.
А на следующее утро радостный и счастливый Адам-хан так играл на рабабе, что люди только дивились его мастерству.
Но счастье не вечно… Пайяв-хан начал смотреть на факиров подозрительно. Он следил за каждым их шагом и, наконец, прогнал из своего дворца.
Пропала последняя возможность видеть Дурханый.
От горя Адам-хан заболел. Никакие лекарства ему не помогали, и он умер.
Слух о его смерти прокатился по всей округе и достиг Дурханый, Сначала она не поверила ужасной новости, но потом, бездыханная, упала на землю. Врачи, знахари, заклинатели пытались вернуть ей жизнь: ноги и руки ее растирали бальзамами, прекрасное лицо обкуривали рутой, но — увы — все было тщетно. И прекрасная Дурханый тоже умерла.
Много лет тому назад жил в чудесном городе Кандагаре Джемаль-хан. По всей округе славился он своей красотой и знатностью. А недалеко от Кандагара во дворце, окруженном высокими стенами, жил Муса-хан, у которого была красавица дочь Зиб-ун-Нисса. Все на этом свете в руках божьих! И вот однажды Джемаль-хан увидел Зиб-ун-Ниссу, которую в округе нее ласково называли Зибо. И тогда в сердце прекрасного юноши загорелся пожар любви. Он страдал вдали от любимой, ее глаза снились ему по ночам, и, наконец, после многих месяцев сердечных мучений, он послал во дворец к Муса-хану почтенных старцев, которые взялись сосватать ему красавицу Зибо. Узнал Муса-хан, что сваты присланы Джемаль-ханом, имя которого было известно по всей округе, и согласился выдать за него свою дочь. Обрадовался Джемаль-хан. Обрадовалась и Зибо, сердце которой также сжигал огонь любви. И вскоре все в округе начали готовиться к их свадьбе. Но счастье изменчиво, как ветер… За несколько дней до свадьбы Джемаль-хан разорился. Трудно было ему пережить этот позор, и решил он тайком уйти в Индию, чтобы там в короткий срок снова разбогатеть и вернуться к своей возлюбленной Зибо. Решил так Джемаль-хан, да как решил, так и сделал. В округе все дивились его исчезновению. А вскоре люди решили, что Джемаль-хан где-нибудь погиб. Когда об этом узнала Зибо, она плакала целые дни напролет и просила у аллаха защиты Джемаль-хану, потому что не верила в его смерть. Но прошло немного времени, и о Джемаль-хане все забыли. И тогда другой хан, известный своим богатством, прислал сватов к Муса-хану. Подумал Муса-хан, подумал, да и решил отдать Зибо ему в жены. Узнала об этом Зибо, забилась в рыданиях. Легче ей было умереть, чем изменить любимому. В ту же ночь она написала письмо Джемаль-хану, позвала гонца и велела ему ехать в Индию. — Поезжай, — сказала она, — найди моего любимого и отдай ему это письмо! А в письме она писала вот что: «Возлюбленный Джемаль-хан, спутник жизни моей! Я была предназначена тебе в жены, но сейчас отец согласился выдать меня за другого. Свадьба должна состояться в праздник Лой Ахтара. Но быть женой другого — позор для меня. Знай, если ты не приедешь к тому времени, меня уже не будет в живых. Я не вынесу этого позора и отравлюсь…» Спрятал гонец письмо у себя на груди и в ту же ночь ускакал на быстром коне в Индию. Во многих городах и селах пришлось побывать ему, прежде чем он добрался до Хиндустана. Из города в город ходил гонец, толкался на шумных базарах — всюду отыскивал возлюбленного Зибо. Но Джемаль-хана не было нигде. А день Лой Ахтара уже близился. Усталый гонец ходил по базару, заглядывал в лица встречных, выспрашивал прохожих, не знает ли кто афганца по имени Джемаль-хан. Но все поиски его были тщетны. Гонец уже решил возвратиться с печальной вестью на родину к прекрасной Зибо, которая дни и ночи напролет стояла на высокой башне, ожидая вестей. И вдруг в шумной толпе на площади он увидел Джемаль-хана, окруженного шумной толпой богато одетых людей. Обрадовался гонец, кинулся к нему, расталкивая народ, и вручил письмо от Зибо. Прекрасные глаза Джемаль-хана наполнились слезами радости, когда он взял в руки драгоценную весточку от любимой. Но велико же было его горе, когда он прочел письмо. Взмолился Джемаль-хан, прося аллаха сохранить жизнь любимой. Ведь мольбы страдающего сердца иной раз и доходят до всемогущего. А потом Джемаль-хан и гонец выбежали из городских ворот. Не разбирая дороги, бежали они все дальше и дальше и скоро очутились в дремучем лесу. Огромные деревья уходили высоко в небо, густая листва не пропускала солнечных лучей, — здесь царил вечный полумрак. Вдруг на маленькой полянке Джемаль-хан увидел четырех малянгов[5]. Все четверо о чем-то яростно спорили, кричали и плевали на землю, призывая в свидетели своей правоты всех святых. Подойдя к ним, Джемаль-хан сказал так: — Привет вам, о путники! Кто вы? Куда держите путь? И о чем вы спорите? — Мы мюриды одного пира. Пир взял да и помер на той неделе, а нам от него в наследство осталось четыре вещи: котомка, коврик для намаза, дубинка да веревка. Вот мы никак и не можем их поделить. Джемаль-хан, несмотря на волнение и горе, в котором он пребывал, улыбнулся: — Нашли из-за
Так ночь темна,
Вся стража спит,
Я жду тебя,
Я здесь одна.
Кругом опасность все таит,
Приди ко мне, желанный мой,
Приди скорей ко мне, родной.
* * *
Не знаю, правда это или нет, но говорят, что Адам-хан встретился с Дурханый на том свете. Мне-то, скажу вам по чести, кажется, что это люди выдумали себе в утешение. А еще говорят: если кто-нибудь сделает медиатр[4] из кустарника, что растет на могиле Адам-хана, то научится играть на рабабе так же прекрасно, как он. А верно ли то — одному аллаху известно!
ДЖЕМАЛЬ-ХАН И ЗИБ-УН-НИССА
Много лет тому назад жил в чудесном городе Кандагаре Джемаль-хан. По всей округе славился он своей красотой и знатностью. А недалеко от Кандагара во дворце, окруженном высокими стенами, жил Муса-хан, у которого была красавица дочь Зиб-ун-Нисса. Все на этом свете в руках божьих! И вот однажды Джемаль-хан увидел Зиб-ун-Ниссу, которую в округе нее ласково называли Зибо. И тогда в сердце прекрасного юноши загорелся пожар любви. Он страдал вдали от любимой, ее глаза снились ему по ночам, и, наконец, после многих месяцев сердечных мучений, он послал во дворец к Муса-хану почтенных старцев, которые взялись сосватать ему красавицу Зибо. Узнал Муса-хан, что сваты присланы Джемаль-ханом, имя которого было известно по всей округе, и согласился выдать за него свою дочь. Обрадовался Джемаль-хан. Обрадовалась и Зибо, сердце которой также сжигал огонь любви. И вскоре все в округе начали готовиться к их свадьбе. Но счастье изменчиво, как ветер… За несколько дней до свадьбы Джемаль-хан разорился. Трудно было ему пережить этот позор, и решил он тайком уйти в Индию, чтобы там в короткий срок снова разбогатеть и вернуться к своей возлюбленной Зибо. Решил так Джемаль-хан, да как решил, так и сделал. В округе все дивились его исчезновению. А вскоре люди решили, что Джемаль-хан где-нибудь погиб. Когда об этом узнала Зибо, она плакала целые дни напролет и просила у аллаха защиты Джемаль-хану, потому что не верила в его смерть. Но прошло немного времени, и о Джемаль-хане все забыли. И тогда другой хан, известный своим богатством, прислал сватов к Муса-хану. Подумал Муса-хан, подумал, да и решил отдать Зибо ему в жены. Узнала об этом Зибо, забилась в рыданиях. Легче ей было умереть, чем изменить любимому. В ту же ночь она написала письмо Джемаль-хану, позвала гонца и велела ему ехать в Индию. — Поезжай, — сказала она, — найди моего любимого и отдай ему это письмо! А в письме она писала вот что: «Возлюбленный Джемаль-хан, спутник жизни моей! Я была предназначена тебе в жены, но сейчас отец согласился выдать меня за другого. Свадьба должна состояться в праздник Лой Ахтара. Но быть женой другого — позор для меня. Знай, если ты не приедешь к тому времени, меня уже не будет в живых. Я не вынесу этого позора и отравлюсь…» Спрятал гонец письмо у себя на груди и в ту же ночь ускакал на быстром коне в Индию. Во многих городах и селах пришлось побывать ему, прежде чем он добрался до Хиндустана. Из города в город ходил гонец, толкался на шумных базарах — всюду отыскивал возлюбленного Зибо. Но Джемаль-хана не было нигде. А день Лой Ахтара уже близился. Усталый гонец ходил по базару, заглядывал в лица встречных, выспрашивал прохожих, не знает ли кто афганца по имени Джемаль-хан. Но все поиски его были тщетны. Гонец уже решил возвратиться с печальной вестью на родину к прекрасной Зибо, которая дни и ночи напролет стояла на высокой башне, ожидая вестей. И вдруг в шумной толпе на площади он увидел Джемаль-хана, окруженного шумной толпой богато одетых людей. Обрадовался гонец, кинулся к нему, расталкивая народ, и вручил письмо от Зибо. Прекрасные глаза Джемаль-хана наполнились слезами радости, когда он взял в руки драгоценную весточку от любимой. Но велико же было его горе, когда он прочел письмо. Взмолился Джемаль-хан, прося аллаха сохранить жизнь любимой. Ведь мольбы страдающего сердца иной раз и доходят до всемогущего. А потом Джемаль-хан и гонец выбежали из городских ворот. Не разбирая дороги, бежали они все дальше и дальше и скоро очутились в дремучем лесу. Огромные деревья уходили высоко в небо, густая листва не пропускала солнечных лучей, — здесь царил вечный полумрак. Вдруг на маленькой полянке Джемаль-хан увидел четырех малянгов[5]. Все четверо о чем-то яростно спорили, кричали и плевали на землю, призывая в свидетели своей правоты всех святых. Подойдя к ним, Джемаль-хан сказал так: — Привет вам, о путники! Кто вы? Куда держите путь? И о чем вы спорите? — Мы мюриды одного пира. Пир взял да и помер на той неделе, а нам от него в наследство осталось четыре вещи: котомка, коврик для намаза, дубинка да веревка. Вот мы никак и не можем их поделить. Джемаль-хан, несмотря на волнение и горе, в котором он пребывал, улыбнулся: — Нашли из-за