несколько прохаживаются по залу. Пристроив стерильный рогалик на крышку горячего пластикового стаканчика, она вкладывает свободную руку в пасть сканера, вмонтированного в стену. Захватив чешуйку кожи, сканер мгновенно идентифицирует двойную спираль личности владельца, убеждается, что рука принадлежит телу, и командует лифту открыть двери.

Лаборатории Диаверде занимают шесть этажей — с десятого по пятнадцатый. Керри работает на самом верхнем, где размещается дирекция. За небольшим столиком в приёмной сидит хорошенькая чернокожая девушка с гладкой блестящей причёской а-ля Джозефин Бейкер и большими кольцами в ушах. Девушка с улыбкой бросает взгляд на табло электронных часов — ровно восемь.

— Ты что-то рано сегодня.

— Не спалось. Шеф у себя, Ориша?

— Вряд ли. Хотя кто его знает? Не человек, а привидение.

— Тогда я успею перекусить. Голодная, аж голова кружится.

— Валяй, подружка. Видела — на Шепард-стрит дом сгорел?

— Да, конечно, а что там было?

— Разное говорят. Может, бомбы делали, а может, медок сосали.

— От медового притона военные бы камня на камне не оставили.

Ориша выразительно пожимает плечами, кольца в ушах подпрыгивают.

— Может, им уже и наплевать — пускай травятся кто чем хочет.

— Ладно, что бы там ни было, у меня своих дел выше крыши.

Крошечный офис Керри втиснут между приёмной и кабинетом шефа. Поставив завтрак на стол, сияющий чистотой, она включает компьютер, потом снимает пальто и переобувается, достав туфли из сумочки. На экране тем временем появляется анимированная заставка компании Диаверде, выполненная в стиле Морица Эшера: лист превращается в рыбу, та — в краба, краб — в птицу, птица в человека, человек — в лист и так далее, по кругу. Усевшись за стол, Керри бросает взгляд через плечо: за дверью с золотыми буквами «ПИТЕР ДЖАРИУС, ДИРЕКТОР» не слышно ни звука. Она вскрывает чай, стягивает с рогалика плёнку-презерватив и начинает понемногу откусывать, одновременно сортируя входящие электронные письма и отвечая на те из них, что не требуют внимания шефа. Внезапно за спиной открывается дверь.

— Мисс Хэкетт, зайдите, пожалуйста, ко мне.

Сжавшись от неожиданности, Керри машинально прикрывает лицо — пальцы сияют белоснежными полосами на тёмно-багровом фоне, жар обжигает руку.

— Хорошо, мистер Джариус.

Заставив себя успокоиться, она нажимает несколько клавиш, чтобы выйти из сети — инструкция требует делать это каждый раз, даже если выходишь на минутку, — потом берёт карманный компьютер и входит в дверь с золотыми буквами.

Питер Джариус уже успел вновь усесться за свой шикарный стол строгого дизайна. За его спиной — окно во всю стену с дымчатым стеклом, за ним — грязно-серая панорама городских кварталов. Сегодня на шефе тёмный, почти чёрный костюм модного бордового оттенка. Густые рыжеватые волосы, эспаньолка, короткие баки, лицо смуглое, слегка попорченное мелкими шрамами от угрей. Губы растянуты в хищной улыбке, обнажающей ослепительно белые зубы и дёсны, ярко-розовые, как мякоть грейпфрута. Его взгляд ощупывает Керри с головы до ног и останавливается на лице — или на уродливом пятне?

— Сегодня вы выглядите особенно элегантно, мисс Хэкетт. У вас превосходный вкус, — объявляет он звучным раскатистым баритоном.

Нормальная часть лица Керри наливается краской, почти сравниваясь в цвете с другой половиной.

— На мне нет ничего нового.

— Так или иначе, ваш сегодняшний деловой костюм особенно уместен. Дело в том, что сегодня у нас неожиданные гости, группа сенаторов с инспекционным визитом, а поскольку вам предстоит проводить встречу вместе со мной, а также присутствовать вечером на обеде, ваш внешний вид имеет огромное значение. Впрочем, вы всегда выглядите в высшей степени профессионально и благопристойно.

— Обед? Сегодня? Но у меня планы на вечер…

Небрежным взмахом руки Джариус отметает в сторону ничтожные планы секретарши.

— Придётся их отменить. Не общаться же мне в одиночку с этими пронырливыми федералами! Что, если они затребуют статистику, статьи расходов, цифры? Это ваша епархия, мисс Хэкетт, сфера приложения вашей удивительной компетентности. — Белые зубы снова сверкают. — Вы мой личный секретарь, мисс Хэкетт, и без вас мне никак не обойтись.

— Мне придётся позвонить домой…

Шеф хмурит брови — разгневанный демиург, столкнувшийся с непокорством своего творения.

— Мисс Хэкетт, могу я задать личный вопрос? Вы по-прежнему живёте под одним кровом с тем индивидуумом, которого приводили в прошлом месяце на рождественскую вечеринку? Некий мистер Сантанджело, если не ошибаюсь.

— Да, а почему вы спрашиваете?

Джариус презрительно кривит губы.

— Мне кажется, этот человек несколько странно смотрится рядом с вами. Он… я бы сказал, он слишком неотёсан и груб для женщины вашего воспитания.

— Ему просто не везло в последнее время. Танго хороший человек.

— Танго? Что за ребячество…

Керри потупилась. Джариус продолжает:

— Он всё ещё страдает, подобно многим несчастным, от своего… э-э… недуга?

— Да.

— И всё ещё принимает свои многочисленные лекарства, эти жалкие псевдопанацеи, с помощью которых наши конкуренты держат в заложниках такое количество измученных пациентов? Нам бы не хотелось, чтобы вы пали жертвой вируса, если ваш сожитель нарушит курс лечения.

— Я слежу, чтобы он принимал всё, как прописано.

— Его таблетки ведь довольно дорого стоят, не так ли? Как я понимаю, даже с учётом страховки они съедают заметную часть вашего жалованья.

— Мы пока обходимся.

— Ну что ж. мисс Хэкетт, возможно, мне удастся выкроить для вас небольшую прибавку, учитывая вашу преданность компании Диаверде. Вы отличный сотрудник, и мне кажется, что мы с вами отлично понимаем друг друга.

— Спасибо, мистер Джариус.

Шеф сдвигает белоснежную манжету, стянутую золотой запонкой, и смотрит на часы.

— Ну что ж, до приезда сенаторов осталось чуть больше часа. Думаю, за это время вы успеете загрузить свою чудесную машинку всевозможной впечатляющей информацией. Когда гости прибудут, мисс Прессер нас предупредит.

Развернув кресло, он обращает взгляд в окно, давая понять, что разговор окончен.

Вернувшись за свой стол, Керри пару минут сидит неподвижно, сложив руки на коленях, потом берёт мобильный телефон с эмблемой компании и набирает свой домашний номер, но слышит лишь записанный на плёнку текст и