class="book">Вновь нервы подвели его и плечо нервно дёрнуло спазмом.

— Ничего, что могло бы тебя волновать, Ямата, — спокойно ответил Вектор, всё ещё стоя спиной к собеседнице. Но у последней нервы были не так прочны, как у капитана, и Кристина сорвалась с места, грубо развернув к себе лицом Вектора. Но он не был намерен терпеть подобной наглости, грубо сбросив с себя сильные руки девушки, однако не смея применять приём с захватом, прекрасно помня, к чему это привело в последний раз. Кристина не обратила на этот жест внимания, всё же не рискуя завязывать бой. Не то было время… Девушка не хотела делить любимого ни с кем. И от одной мысли о том, что у неё могла появиться соперница, японка приходила в лютую ярость. Она собиралась выяснить окончательно, что у Вектора нет никаких чувств к этой девчонке, и он всё ещё с ней самой. Хотела, чтобы он сказал ей это в лицо, и отсутствие ответов, уклончивые фразы, и явное нежелание Вектора говорить об этом выводило Кристину из себя!

— Что ты скрываешь от меня? — едва не переходя на крик, спросила она. — Вы были вместе?! Ответь мне!

Вектор тоже терял терпение. Снаружи решается его судьба, а Кристина тут устраивает сцены ревности. Понимая её в глубине души, Вектор чуть смягчился. Он любил Кристину и не желал, чтобы она его к кому-то ревновала. Ведь они уже связаны узами, более прочными, чем можно было вообразить, и «любовь» тут была совершенно ни при чём. Но Виктор не сдавался. Он боролся за осознание того, что Джилл, его лучший друг и, возможно, любимая девушка, сделала его своим избранником и заслуживает того, чтобы он был рядом с ней. Нельзя было допускать, чтобы она мучилась дальше, растрачивая свою жизнь в погоне за призраком прошлого.

Борьба этих личностей, разгоралась всё сильнее и сильнее, сводя человека с ума. Выбор надлежало сделать, рано или поздно. Но только осознание того, что сделав выбор в пользу одной, обрубит все пути к другой, в голову Вектора прокралась идея… Возможно глупая, но единственная, что может привести к более выгодному исходу. Пусть не для Стаи, но для него самого. Пусть другие осудят, но правильный выбор всегда самый трудный…

— Твоя ревность меня не волнует, — отступив на шаг назад, сказал Вектор, глядя в глаза японки, пылающие огнём. — Если в тебе нет сил признать, что в мире есть ещё один человек, ради которого я готов умереть, то нам больше не о чём говорить.

Эти слова поразили Кристину. Гнев в одночасье превратился в отчаяние. Из глаз проступили слёзы, а мышцы одеревенели. Она отказывалась верить в это.

«Нет… Нет! Нет!» — взвыла про себя девушка. — «Ты — мой! Только мой! Я не отдам тебя никому! Никому, Вектор!».

С этими тяжёлыми мыслями она бросилась на руки любимого, не в силах сдерживать слёзы. Словно легкомысленная, ранимая, отвергнутая студентка, а не оперативник USS, прославившийся своей твёрдостью и беспристрастностью. Воистину, любовь может сломать кого угодно…

— Не говори так… — плача, проговорила Кристина, — Скажи, что я твоя. Скажи, что не оставишь! Молю тебя, скажи мне…

Но Вектор молчал, лишь обняв Кристину за плечи и прижав к себе. Одна его половина хотела дать девушке то, что она хочет, но другая рьяно отговаривала от этого…

Слова всегда казались Вектору лишними. Лишь своими действиями человек может доказать, чего он стоит, и донести истинные чувства лишь своими действиями, прибегая к словам лишь в случае необходимости. Лишнего он не любил говорить… Особенно, если дело касается любви. Чувство, которое парень сохранил в себе.

Достаточно обнять человека, дать ему услышать биение своего сердца и искренне любить. Этого достаточно. Слова были не нужны. И Вектор поступил так, как считал нужным.

Не произнося ни слова, не сменив мимики лица, он лишь сильнее прижал к себе плачущую девушку, положив ладонь ей на голову, осторожно приглаживая волосы.

Слова были не нужны.

Но Кристине этого было мало, хоть всем своим пылающим телом она чувствовала искренность и ровное сердцебиение. Как и тепло рук, обнимающих её. Но всё равно. Этого было мало.

Тишину нарушил стук в дверь и скрежет отпираемых замков. Кристина тут же отстранилась от Вектора и стерла с лица слёзы. Хорошо, что на её глазах не было туши, а то разводы от слёз выдали бы её без остатка.

На пороге появилась фигура Карины ЛеПру, а за ней уже ожидал конвой.

— Идём, Вектор, — приказала она, вынимая наручники и кивнув Кристине в сторону выхода. Японка коротко кивнула и, бросив на Вектора неловкий взгляд, покинула его комнату, рассчитывая ещё вернуться сюда и продолжить разговор. Она всё ещё не желала принимать сказанных Вектором слов и решительно надеялась, что ей удастся заставить его забыть о той девчонке, вновь подарив ему ночь, когда она докажет, что лучше неё. Иного выхода японка не видела.

— Майор, — твёрдо поприветствовала Кристина Карину и, пряча взгляд, зашагала прочь.

К концу дня, когда суд был официально закончен, все члены отряда «Дельта» были в крайней степени возмущены итоговым вердиктом инспектора и тем наказанием, которое Вектор должен был понести за проступок. А именно его временно отстранили от службы, лишив звания и статуса. Помимо этого, его переправляют в Новую Зеландию для отбывания срока. Само собой, не в тюрьму, в привычном её понимании. По приказу Спенсера, для Вектора уже была подготовлена индивидуальная «ссылка», где ему предстояло провести 25 лет под присмотром USS.

— Они хоть понимают, что делают?! — возмутился Гектор, обращаясь к ЛеПру.

Вся группа собралась в её кабинете на персональную встречу, где все были готовы обжаловать обвинительный приговор, лично написав обращение Спенсеру. Но Карина дала ясно понять, что подобным они никак не изменят положения. Как ни крути, но Вектор совершил серьёзнейший проступок, и наказание было самым мягким из тех, что хотела предоставить инспектор. Вплоть до ликвидации…

— Это всё, что мы можем для него сделать. К тому же это справедливо, — уверенно говорила Карина. — Из-за Вектора Вескер получил то, за чем пришёл. И наверняка мы ещё с ним встретимся.

— Мне напомнить, что, благодаря именно нашему разведчику, Амбрелле больше ничего не грозит? — напомнил Владимир.

— Намеренное уничтожение конфиденциальных данных — это отягчающее обстоятельство, — осадила его майор. — Но, благодаря ему, мы всё же избавились от самого главного компромата, а это уже