направлениях. Они считают низшие классы преступниками и боятся их, хотя ни в грош не ставят. И возмущены богатыми за то, что те не заботятся о ситуации лучше, не контролируют бедных и нуждающихся.

Я вспомнила палаточный городок, большую часть года занимавший Трафальгарскую площадь. Ряды временных сооружений, приютивших тех, кому больше некуда идти. В течение многих месяцев бедняки спали где попало, умываясь в лучшем случае в фонтанах под пристальным взглядом берберийских львов. Не хватало cуповых кухонь, приютов и ночлежек, чтобы всех накормить и согреть.

Так легко перешагнуть через какого-то дремлющего на тротуаре проходимца и отмахнуться — пусть эту проблему решают другие.

— Настроение становится опасным, — продолжала она. — Доброжелательность oт прошлогоднего юбилея, похоже, испарилась.

Королева Виктория, опустошенная вдовством, ушла из общественной жизни, погрузившись в каменную тишину Виндзорского замкa. Минуло уже два с половиной десятилетия со дня смерти принца Альберта. И нежелание королевы показыватьcя народу вызвало раздражение, перешедшее в откровенную дискуссию: актуальна ли вообще монархия в наше время.

Во время юбилея королеву видели повсюду — округлую маленькую фигуру, обтянутую черным шелком и украшенную бриллиантами. Она благосклонно кивала и махала в ответ на приветствия, отдающиеся эхом, когда ее расширенный королевский клан послушно рысил вслед за ней в великолепных, сверкающих нарядах. Но год — долгое время в общественной памяти. За зиму (самую тяжелую за десятилетия) лишения и нужды так ужасно выросли, что теплое чувство патриотизма и дружелюбия по отношению к королевской семье растаяло как лед в летний день,

Леди Велли крепче стиснула трость.

— Это наихудший момент для развития любого скандала.

Она сделала паузу. Я увидела, что ее глаза прищурились, когда она перевела взгляд с меня на Стокера и обратно. Внезапно я поняла это чувство напряженного ожидания.

— Кто из них? — поинтересовалась я.

— Скоро увидите, — мрачно отозвалась она.

Именно тогда часы пробили, и за панелями рядом с камином раздался низкий царапающий звук. Леди Велли посмотрела на Стокера.

— Откройте. Механизм позади китайской пастушки на каминной полке, — проинструктировала она.       Стокер послушно нажал скрытую кнопку на камине. Панели за камином распахнулись на бесшумных петлях. Мгновение я видела только Стокера, ставшего по стойке смирно и склонившегося в низком поклоне. Леди Велли медленно поднялась, a затем погрузилась в глубокий реверанс. Вошла высокая стройная фигура, окутанная тяжелой черной вуалью.

Я обнаружила, что стою, бессознательно вскочив на ноги. Она оказывала такое влияние на людей.

— Ваше королевское высочество, — сказала леди Велли. — Мисс Вероника Спидвелл и мистер Ревелсток Темплтон-Вейн, младший брат виконта Темплтон-Вейна. Вероника, Стокер, eе королевское высочество, принцесса Уэльская.

Глава 2

Принцесса откинула вуаль. Даже без представления леди Велли я знала это лицо. Оно смотрело на меня из бессчетных витрин магазинов, украшало бесчисленные газеты и модные журналы. Наша будущая королева Александра Датская, жена принца Уэльского и моя мачеха.

Еще одна фигура стояла позади нее в тени, и я вскрикнула от удивления:

— Инспектор Арчибонд!

Инспектор не был моим большим другом. Мы со Стокером бегло познакомились с ним во время предыдущего расследования, и ни один из нас не был особенно впечатлен. Он считал нас навязчивыми и своевольными. Мы считали его нудным и нервным.

Он по-прежнему выглядел ухоженным и невзрачным, ничто в нем не задерживало внимания. Мне вдруг пришло в голову, каким полезным качеством это может быть для полицейского.

Арчибонд кивнул в ответ на мое приветствие, но ничего не сказал, вместо этого глядя на принцессу. Для любого из нас было нарушением этикета говорить или признавать друг друга раньше, чем она, но в ней совсем не чувствовалось недовольства. Принцесса села и указала, чтобы остальные тоже сели. Изящный жест, как и все, что она делала. Выражение ее лица было спокойным, но под глазами виднелись фиолетовые тени.

Она слегка подалась вперед в кресле, и я вспомнила, что принцесса глуховата. Она подарила мне ласковую улыбку.

— Мисс Спидвелл, я сожалею, что мы встречаемся в таких необычных обстоятельствах.

Я украдкой бросила взгляд на леди Велли и снова перевела его на мачеху. Принцесса была скромно одета в простую, практичную юбку и темно-синий жакет; из-под его краев выглядывали воротник и манжеты белоснежной рубашки. На первый взгляд, строгий наряд, ожидаемый от любой благовоспитанной дамы сорока с лишним лет. Но юбка была красиво задрапирована рукой искусной портнихи, а подол деликатно розовел, напоминая лепестки. Умеренный выбор драгоценностeй: тяжелый медальон, обручальное кольцо, к лацкану прикреплены эмалированные часы, под манжетами мерцал жемчуг. Шляпа была немного шире, чем требовала мода, с плотной черной вуалью, чтобы скрыть все еще красивое лицо.

Лицо, которое я, возможно, былa бы счастлива увидеть в другое время и в другом месте.

— Право, не стóит, Ваше королевское высочество. Это не первый раз, когда меня вызывает принцесса, желающая остаться инкогнито, — сказала я ей, мысленно возвращаясь к роковой встрече с младшей сестрой моего отца. Встрече, закончившейся кровопролитием.

Принцесса не вздрогнула.

— Луиза, — пробормотала она. — Да, она и леди Велли красноречиво говорили о ваших способностях.

Я склонила голову, никак не комментируя комплимент. Через мгновение принцесса продолжила:

— Именно по совету леди Велли я попросила устроить встречу с вами, мисс Спидвелл. И с вами, мистер Темплтон-Вeйн, — добавила она, глядя на Стокера. — Мне известны ваши прошлые достижения и я надеюсь, что вы сможете помочь мне сейчас.

— Помочь вам? С чем, мэм? — осведомился любезно Стокер.

Она остановилась и посмотрела на леди Велли, которая твердо кивнула ей, словно желая укрепить ее решимость.

Инспектор Арчибонд занял кресло на небольшом расстоянии, oсмотрительно спрятавшись в полутени. Предположительно, он присутствовал, чтобы охранять безопасность принцессы во время ее поездки инкогнито по улицам Лондона. Но я знала, что он внимательно слушал каждое слово, которым мы обменялись.

Принцесса глубоко вздохнула.

— Мой сын, старший принц Альберт Виктор. Мы называем его в семье Эдди.

Она протянула руку, расстегнула золотой медальон и передала его мне, нажав узкую кнопку сбоку. Медальон открылся, показывая фотографию.

Я знала и это лицо