========== 1 ==========

— Я тебя никому не отдам. Ты только мой, — ждановские воркования с любимым рабочим столом были прерваны шорохом со стороны каморки.

Катерина смотрела участливо и с пониманием.

Господи, с кем только она его не застукивала за всё время, но со столом — впервые.

Впрочем, Пушкарева уже кажется ко всему привыкла, потому что лишь невозмутимо уведомила шефа о том, что у них запланированы встречи в «Тканях мира», «Радуге» и «Макротекстиле». При мысли о Нестеровой Жданов немедленно воспрял духом и велел Кате собираться.

Однако их намерения были прерваны Малиновским, который вбежал в кабинет с совершенно диким видом. По невнятному бульканью и безумным глазам Жданов немедленно заподозрил неладное и попросил Катерину подождать его на ресепшн.

Она лишь вскинула брови, и коридоры Зималетто поглотили её. Бермудский треугольник из сплетен всегда был начеку и жадно тянул свои щупальца к его Катерине, чтобы затащить её в курилку.

— Что? — спросил Жданов у Малиновского.

Роман залпом выпил воды из графина и выдавил:

— Палыч, она же беременна!

Кажется, деликатное состояние Виктории совершенно лишило Малиновского разума, потому что это обстоятельство они выяснили еще вчера и не было никакой необходимости для столь затейливого перфоманса поутру.

— Смирись, — Жданов погладил Малиновского по голове почти с той же нежностью, что и стол. — Виктория и её ребенок — это реальность, с которой…

— Еще и Вика тоже! — Роман вылетел на новый виток отчаяния и схватился за волосы.

— Что значит — тоже? — озадачился Жданов. — А можно озвучить все варианты?

Малиновский затанцевал, являя собой картину типичного зималеттовского сумасшедшего: сначала он округлил пальцы и приложил их глазам, потом изобразил большие зубы, потом замахал обеими руками в сторону пустой каморки.

— Ну, а Катя-то тут при чем? — спросил Жданов благодушно.

— А я тебе о чем! — возмутился Ромка. — Беременна твоя Пушкарева, всё, каюк! — и он почему-то чиркнул рукой по горлу.

— Моя Пушкарева, — наставительно сообщил Жданов, посмеиваясь, — без распоряжения начальства такими глупостями не занимается. Окстись, Малина, тебе уже повсюду беременные мерещатся.

— Да я сам своими собственными ушами, — для наглядности Малиновский так сильно дернул себя за эти самые уши, что на глазах у него выступили слезы, — слышал, как женсовет об этом в курилке трещал.

И с чувством выполненного долга он рухнул в кресло, впав в анабиоз.

— Рома, Рома, — вздохнул Жданов и подцепил свой пиджак с вешалки, — займись уже делом. Мы с Катериной погнали по поставщикам. Между прочим, нам предстоит встреча с Натали Нестеровой.

— Нестеровой? — встрепенулся Ромка и тут же потух: — не о том ты, Палыч, думаешь. Ты же находишься в оккупации! На тебя же беременные секретарши со всех сторон наступают! Это же экспансия, Жданов!

— Это, мой друг, шизофрения.

Самая обычная Пушкарева ждала его возле лифта.

Серая беретка с розовой помпошкой, серый шарфик.

Коричневая шинелька бедного гимназиста.

Никакой беременности на её сосредоточенном лице не было заметно.

Все-таки, Ромка совсем сбрендил.

— Готовы, Катенька?

Она усердно закивала.

Слишком бледненькая, быть может?

И под глазами какие-то тени.

Совсем он Пушкареву загонял, а ведь обещал себе поменьше её эксплуатировать — после того, как услышал мнение её отца по поводу его руководящих способностей в ту ночь, когда сидел в шкафу Катерины.

— Кать, вы хорошо себя чувствуете? — спросил он.

Она вскинула на него испуганный взгляд, и этот взгляд поразил Жданова куда больше, чем давешнее представление Малиновского.

— Катя?

— Со мной все в порядке, Андрей Павлович, — твердо отчеканила она.

И в обморок она недавно падала прямо в президентском кабинете — Жданов еще тогда зачем-то с искусственным дыханием к ней полез, а потом едва не оторвал пуговицы на её блузке, вместе с воротником.

— Катя, а вы точно от меня ничего не скрываете?

Она ощутимо заволновалась, и Жданов еще ближе к ней придвинулся, хотя куда уж ближе в одном-то лифте.

— Посмотрите мне в глаза, Екатерина Валерьевна!

— Да я никогда, — замотала она головой, — только про Колю сразу не сказала, потому что случая не было… Ну про то, что он в Никамоде работает. А больше — ничего.

Господи, ну для чего он третирует бедную Пушкареву, тиран и деспот.

Лифт тихо звякнул, открывая двери.

Жданов подхватил Катю под локоть, увлекая к своей машине.

Они же вчера целый день провели вместе с её отцом — пока к нотариусу съездили, пока в налоговую, пока машину толкали. И ни о чем таком Пушкарев не сказал, а он не был похож на человека, умеющего молчать.

В машине Пушкарева потянула носом.

— Химией пахнет, — заметила она.

— Ну, только что из сервиса, — кивнул Жданов удовлетворенно, — или наливайку залили или елочку новую повесили. Вам не нравится, Катя?

Она пожала плечами.

Он принюхался, но никаких особых запахов не ощутил.

Шизофрения Малиновского модифицировалась в паранойю Жданова.

Нет, так и спятить недолго.

Чтобы быть беременным, нужно заниматься сексом, а ничто в Кате не предвещало подобного развития событий.

Ну не святая же она Катерина, с которой случилось непорочное зачатие.

В последнее было поверить куда легче, чем в то, что Пушкарева взяла и залетела, как нормальная женщина.

И вообще, беременеть команды не было!

Выбросив лишние мысли из головы, Жданов понесся в новый день, переговоры и флирт с Нестеровой.

Правда, флирт получился какой-то вялый, для галочки. Пушкарева сражалась за свою двухпроцентную скидку и шестиэтапные выплаты с куда большим пылом.

Его личный умненький бульдожка.

Поскольку Роман явно был в худшем из своих состояний, то мириться с Юлианой Жданов тоже поехал с Катериной — выставит девочку на передний флаг, пусть на неё падет первый гнев Виноградовой, а когда та немного успокоится, то появится и сам