смазались. Ровный, как зеркало, пол, вдруг круто накренился и по нему беспомощно заскользили люди, драконы и прочие существа, находившиеся на верхней площадке. В то же время с площадки, этажом ниже, раздалось жалобное мычание, но его поглотил страшный треск, который может издавать только ломающийся камень огромных размеров. Небоскрёб наклонился под действием неведомой силы настолько, что падение уже было неизбежным. Медленно, даже с некоторой торжественностью, осели несколько этажей, а в месте их обрушения наметился излом, который предоставил верхушке отделиться, как подрубленной и беспрепятственно сорваться вниз!

— Не-ет! — Воскликнула Мегги, беспомощно заломив крылья.

— Да-а! — Торжествующе заорал Дульери, но тут же заткнулся, так-как на его физиономии повис, еле живой от страха, профессор Прыск брошенный сильной и решительной рукой.

В то же мгновение произошло, что-то странное. Дульери сорвался с перламутрового когтя Анджелики, но вместо радости, на его лице отразился неописуемый ужас. В то же время Фиг прыгнул, (или просто взмыл), в воздух, и его правая рука встретилась с левой рукой брата в крепчайшей хватке, а левая также встретилась с правой. Результат оказался совершенно неожиданным: оба брата закатили глаза и, встав в воздухе спина к спине, сцепились друг с другом, как будто приклеились всем телом, соприкасаясь каждой точкой, будто отражение кого-то одного, вставшего спиной к зеркалу. Казалось, они потеряли сознание, а скорее всего так оно и было, но в это время произошло ещё кое-что: тонкая линия неопределённого тёмного цвета обрисовала вокруг них ровный прямоугольник. Внезапно раздался звук лопающегося стекла, и этот прямоугольник отделился от общего пространства, как бы подвешенный на невидимых петлях. «Дверь», с одной стороны которой, был распяленный, как лягушка на столе натуралиста Фиг, а с другой стороны, такой же Дуля, медленно открылась, как раз в тот момент, когда верхняя половина «Пирамиды» ухнула на мостовую, заставив город подпрыгнуть до самого основания.

Сквозняк, устремившийся в открывшуюся «дверь», был не просто сильным и страшным, он был поистине необоримым! Первым в неведомое пространство улетел профессор Прыск, и его жалобный писк потерялся, где-то в безграничной дали. Затем воздушный поток подхватил Драгиса и с неумолимой силой потащил к зияющему проёму. Поддавшись интуиции, Драся вцепился одной рукой в руку Анджелики, а другой в крыло насмерть перепуганной Мегги, и в таком виде они влетели в отверстый прямоугольник, не имеющий, по-видимому, реальных размеров. Вслед за ними в дверной проём влетела странная пара. Первым был жалобно мычащий Бык, а за ним следовал совершенно непонятный шлейф, ядром которого являлся большущий комок тряпья, окружённый кучей мусора, среди которого беспорядочно вращались детали рыцарских доспехов и множество других, неведомо как, попавших сюда предметов.

Наконец, всё это вылетело за «дверь», болтающуюся в воздухе над обломками «Пирамиды». Некоторое время слышался лишь скрип невидимых петель, и «дверь», не имеющая запора, слегка покачивалась туда-сюда. Затем, налетевший неведомо откуда, порыв ветра мотнул её раз, другой и третий, а на четвёртый сорвал с петель, закрутил и унёс в отверстие, которое тут же начало стремительно сужаться, пока не пропало совершенно.

Некоторое время над ошеломлённым городом стояла тишина. Вдруг её разорвал звук раздираемой материи, как будто рвалось само небо! Что-то в этом роде случилось на самом деле. Две пары кожистых крыльев взрезали ночной воздух и две пары мощных лап вцепились в остатки разрушенной «Пирамиды».

— Он был здесь, но его здесь больше нет! — Заявила гигантская драконесса, втягивая ноздрями туманную облачную смесь.

— Она тоже здесь была, но она изменилась! — С удивлением сказал чёрный дракон, обнюхивая железобетон с мраморной облицовкой, крошащийся под его когтями. — А ещё, я тоже чувствую, что их здесь нет! Значит ли это, что город нам больше не нужен, и я могу его сжечь?

— Как хочешь! — Пожала плечами драконесса и взмыла в воздух.

Чёрный дракон довольно улыбнулся и стал раздуваться, готовясь для извержения огненного урагана, но вдруг ему в нос ударил другой запах, от которого он остановился, закашлялся, осторожно выдохнул набранный воздух и с опаской посмотрел вслед растаявшей в небе супруги.

— Мегги?! — Пробормотал он. — Она то, что здесь делала? Только бы жена не узнала!

После этих слов он рванулся вверх, догонять свою половину, оставив город в недоумении и неясности доживать свою непредсказуемую жизнь.