понапрасну». Следом ее накрыла волна холода, которую всюду вокруг себя распространяет Бьякуя. У него нет намерений кому-то навредить, но всем своим видом он демонстрирует, что не стоит пытаться навредить ему.

- Еще раз прошу прощения, брат!

- Довольно. Что тебя привело ко мне? – он, наконец, поднял свой взгляд. – Ты всегда очень долго себя томишь, прежде чем прийти ко мне за советом.

- Я… Только… Хотела… Как понять, что чувство внутри – на самом деле любовь? – Рукия выпалила, покраснев до кончиков ушей. Глава клана, на удивление, не придал значения ни ее поведению, ни сути вопроса, к тому же сразу ответил, будто давно знал, что ответить.

- Настоящая любовь, Рукия, не знает сомнений. И смею напомнить тебе, что настоятельно рекомендую, быть благоразумной, - мужчина невозмутимо кивнул девушке. Как только он понял, что она все осмыслила, добавил. - Я полагаю - это все, что тебя тревожит? Тогда доброй ночи, Рукия-тян.

- Да, конечно, нии-сама, доброй ночи, - Рукия снова поклонилась и, выйдя, неслышно закрыла дверь.

Это мнение кого-то очень важного для нее. Того, кого она очень уважает, кого она слушает. И она никто не усомниться в его взглядах, как и сейчас. Взгляд со стороны.

***

Ренджи, словно, намеренно избегал встречи с подругой детства. Рукию это и злило, и радовало одновременно. Именно в его глазах она боялась узнать ответы на все свои вопросы. За последнее время он особенно изменился и повзрослел. Годы, проведенные под опекой Бьякуи, сказались не только на Рукии, но и на его лейтенанте. Она уже обратила внимание, с каким спокойствием он говорил те вещи, которые внутри Рукии переворачивали все с ног на голову. Да, они давно уже не дети, и не просто так брат просил ее быть благоразумной.

Когда он пригласил ее в свой клан, перед уходом он сказал ей именно эту фразу: «Рукия, настоятельно рекомендую, быть благоразумной». Но что бы она ни сделала, как бы она ни поступила, он практически ни разу не дал повода думать, что он в ней усомнился. Только она сама решала, стыдиться ли ей его или нет. «Наверное, что бы я ни сделала, он меня простит и примет?» - девушка задавалась этим вопросом часто, но проверять догадку на деле не стремилась.

На следующий день, она выбилась из сил, но заставила себя все обязанности выполнить раньше, чтобы успеть встретить Ренджи в конце рабочего дня. Она ждала его у бараков шестого отряда, провожая взглядом спины уходящих офицеров.

Абарай вышел вслед за капитаном, о чем-то оживленно рассказывая. Они прошли немного вперед, не замечая поодаль сидящую девушку. Как только пламенная речь парня закончилась, Бьякуя холодно произнес:

- Для работы есть рабочее время, Ренджи. И тебя, кажется, ждут. Обсудим все завтра, - уже через мгновение молодые люди остались наедине. Абарай суетливо начал озираться в поисках визитера.

- Ренджи, добрый вечер, - спокойно окликнула Рукия, хотя ее сердце, казалось, выскачет из груди.

- А! Рукия! Давно не виделись. Извини, что пропал – работы много было, - парень широко улыбнулся. От этой улыбки мысль, что он ее избегал, растаяла в воздухе.

На самом деле Ренджи ждал, пока зерно его сомнений настоится и даст плоды. Зная девушку, он смело мог предположить, что как только пробьется первый «росток», она придет к нему. Придет, не для того, чтобы что-то спросить, а чтобы почувствовать, что она не осталась одна.

- Я понимаю, - кивнула девушка и тепло улыбнулась ему. Ее окутало что-то теплое, как плед, когда она видела его взгляд. В этом взгляде было что-то такое… Такое… «Такое, что я вижу в глазах Орихиме, когда она смотрит на Ичиго. Это согревает», - неожиданно поняла Рукия. Парень же непринужденно подошел к ней и намеренно начал нежно трепать девушку за щеку, выводя из дурмана меланхолии. – О, что ты делаешь? – Кучики возмущенно вскрикнула, потянувшись для оплеухи, но Абарай, предугадавший ее намерение, вовремя увернулся.

- Так то лучше, а то похожа на скисшее молоко, Рукия, - победно хмыкнул парень.

- Да ты прям нарываешься! – пискнула Кучики. Поправив свой внешний вид, серьезно посмотрела куда-то вдаль. – Ренджи, я у тебя спросить хотела…

- Валяй, - парень медленно побрел от бараков, утягивая за собой Рукию.

- Как ты думаешь, Куросаки считает Иноуэ красивой… желанной? – Кучики покраснела, но она была уверена, что Ренджи правильно ее поймет. И он все понял. Особенно то, что было нужно ему.

- Уверен, что да. Зато не уверен, что кто-то считает ее некрасивой, - пожал плечами парень.

Рукия тяжело вздохнула и опустила голову. «Мало того, что я также непривлекательна, как Орихиме, так еще и… Как я там слышала… А, точно: глаза папины, улыбка мамина. Откуда же у меня характер Сталина?» - девушка расстроилась еще больше, но постаралась сделать как можно более непринужденный вид.

- А ты что считаешь, Ренджи?

- Я что считаю? – парень остановился, немного подумав, и быстро поймал локоть девушки и за него притянул к себе. Кучики так и замерла к нему в пол-оборота, но так и не решилась поднять на него взгляд. Абарай медленно наклонился к ее уху. Тихо прошептал: - Красивой и желанной, Рукия, я считаю…

Парень медленно носом заправил прядь ее волос за ушко, обнажив его, явно не потому, что считал, что она так его расслышит лучше. Внутри девушки что-то перевернулось. Такая близость для нее была впервые, Впервые кто-то обжигал ее кожу своим дыхание, впервые ее кто-то притянул к себе, и она, само собой, понятия не имела, как на это реагировать. Только Ренджи прекрасно понимал и знал, как и чем должен закончиться этот разговор.

- Только тебя, - он томно прошептал ей на ухо последние слова, а Кучики только и оставалось, как ночами пытаться понять, что он на самом деле имел в виду, и не пошутил ли он с ней, как любил делать это обычно. Потому что больше к этой теме они и близко не подошли. Ренджи снова и снова находился, о чем другом можно поговорить, идя до самого дома.

========== “Чтобы любить нужно иметь сердце” ==========

Волосы девушки небрежно разметались по подушке, а по лбу прошла испарина. Ей снилось что-то необычное. Она не просыпалась в холодном поту, но что-то заставляло ее волноваться, девичьи ладошки были крепко сжаты в кулачки, а губы были вытянуты в тонкую струну. Можно сказать, это был первый раз, когда Бьякуя, заглянув утром в ее комнату, так и замер на месте. Он пытался проанализировать, что могло ее так тревожить. «Неужели чувства к Куросаки