дохлого. Он к тому моменту, понятное дело, человеком стал. Тьфу, — брат сплюнул на землю. — И пошли чудеса. Голову оборотня привезли в Кастель-Рива, сунули под нос старосте для опознания, а тот бах и в обморок. Пошли дальше раскручивать и выяснили. Этот самый староста из Дарачи сынка своего вырастил настоящим злодеем. Как братья догадываются, виконт де Луто тоже был оборотнем. Опросили его высокородную родню — картина понятная. Виконт пропал на охоте, где травили огромного медведя. Тот всех собак задрал и пару егерей, но де Луто все же смог принять его на копье. Победил, голову отрезал, а через день пропал с концами. Скорее всего, понял, что сам стал таким же вот… медведем. Понятия не имею, как ему удалось, но де Луто ухитрился жить, никого не убивая, ведь до последнего времени в тех местах все было тихо и мирно. Никто не погибал и не пропадал. Староста навещал виконта, сыр ему носил, хлеб. Говорит, что де Луто не ел мяса. Вообще. Вел чуть ли не праведную жизнь. За еду платил щедро. А тут сын старосты прознал про деньги, прокрался в убежище виконта и зарезал его во сне. Подробностей никто не знает, но, похоже, де Луто успел его укусить, иначе как бы его убийца оборотнем стал? Может, потому и голову ему парень отсек. Наверное, так. Так вот, этот сынок старосты кошель у виконта умыкнул и сделал вид, что так и было. А на охоту как пошли, он кровь увидел и тут же оборотился. Всех поубивал, один староста сбежать и успел. Прихватил все семейство и деру. Потому, поди, и не хотел рассказывать про оборотня, что сына жалел. «Добрый» человек воистину. Ради сыночка и односельчан не помиловал. Думал, если все погибнут, то подробностей никто и не узнает. А сам оборотень отсиживался у вас под боком в отчем доме.

— Там же дверь намертво была заперта, — хрипло сказал Себастьян.

— А он человеком пробирался через подпол. Там в кустах выход был. В медведя позже обращался и нападал.

— А я… — Тано посмотрел на свои руки. Его прошиб холодный пот при мысли о том, что оборотень во время битвы мог его ранить.

— Да ничего ты. Осмотрели — ни царапины. Одни синяки и ссадины. Видно, у Господа на тебя какие-то планы, что он так тебя оберегает.

— Мальчик… Пако… — Себастьян судорожно втянул воздух. Сердце колотилось, и дышать было все тяжелее.

—…благополучно добрался до монастыря и вызвал подмогу. Потому тебя так быстро и обнаружили. А Трамонтано твой сейчас на конюшне, не изволь беспокоиться.

Мигель уложил трепыхающуюся и отчаянно кудахтающую курицу на колоду и одним ударом тесака отделил ей голову.

Невыносимый запах крови ударил в нос Себастьяна. Голова закружилась еще сильней, а с губ сорвалось нечеловеческое рычание. Тело словно пламенем объяло.

— Эй, что с тобой? Себастьян, ты что?! Спасите! — в голосе Мигеля слышалась паника.

В нос били тысячи сильных запахов. Кровь, куры, сено, пыль, пот, люди, навоз, лошади, множество сорных трав, камень, копоть… Тано чувствовал малейшие оттенки и нюансы, но запах крови был всего сильней. Этот проклятый запах делал голод нестерпимым.

Изо рта вырвался медвежий рев. Земля вдруг стала какой-то удивительно далекой, будто Тано вырос раза в полтора или даже больше. Разорванная в клочья одежда лоскутами повисла на теле огромного медведя. Сознание Себастьяна быстро померкло, сменившись кровавой пеленой безумия. В голове бились не имеющие никакого смысла звуки: «Оборотень! Проклятый оборотень!» Сводил с ума вихрь запахов.

Люди. Кровь. Страх. Сталь.

Рассказ является приквелом к книге «Крестная дочь великого инквизитора»

.