хорошо знал эту женщину, чтобы посметь перебить это многозначительное молчание. Себе дороже, еще одной перепалки с ней я точно не переживу. Тут и водка не поможет.

— Гастелло, ты реально не понимаешь, что творишь? — заговорила Вита.

— Ну что я опять творю?

Давно разведены, а претензии, как и раньше. Непонятно почему и зачем. Хотя, если посмотреть на меня сейчас, это скорее обоснованные претензии.

— На какой хрен ты связался с этой своей Крыловой?

Так, а она откуда знает про Алену? Я думал, мне будут высказывать претензии касательно Суворовой. Они же все вокруг свято уверены, что я в нее влюблен.

— Мне нельзя завести любовницу? Мы вроде как разведены, и, кстати, по твоей инициативе.

Я замолчал, опять вспомнив ее Романа, отчаянно захотелось уколоть в ответ.

Чем я хуже их? У нее вот Рома есть, у Сашки - Егор, готовый ради нее, судя по всему, горы свернуть. Ну, шею неприятелю так точно. Я невольно дотронулся до подбитого глаза.

А мне что, дети и работа? Я что не имею права жить для себя?

— А что мне оставалось? Вечно быть на вторых ролях? Хотя нет, даже не на вторых, скорее, на пятых или ещё где дальше. Я попыталась, я, правда, попыталась, но сердцу ведь не прикажешь, Миш. Ты прекрасный муж, отец. Но я в этом лишняя, понимаешь? — выдала Вита тираду, от которой у меня непроизвольно отпала челюсть.

Что значит, она лишняя?!

— Вит, ну что ты опять начинаешь? Почему ты лишняя? Ты для меня всегда была всем!

— Всем? — горько усмехнулась бывшая жена. — Я просто говорю, как есть. Я отвратительная жена и мать плохая, это всем понятно. Да и мама права, я кукушка.

— Вит, прекрати. Ты не такая плохая мать, и жена была хорошая. И ты знаешь, что для меня ты как была, так и осталось единственной.

— Единственная? Разве в этой роли ты не видишь свою Сашку?

— Опять, — раздраженно вздохнул я. — Да что ты заладила? Между нами с Сашкой ничего нет! И не было и не будет, она для меня сестра.

— Вот интересно, а все ли братья с сестрами целуются? — припомнила Витка случай после Сашкиного выпускного.

Возразить на это было нечего. Суворова тогда напилась, не в хлам, но навеселе была. Звонок от Светки, и я подорвался среди ночи. Подруга всю дорогу что-то рассказывала, пьяно хихикала, признавалась в любви, а стоило подъехать к дому, заревела.

Силясь унять истерику, я что-то говорил, обнимал. А потом... Ни тогда, ни сейчас я не могу объяснить, когда слова утешения превратились в поцелуи. И если у Сашки было оправдание, то у меня оно отсутствовало. Я-то был совершенно трезв.

Но даже сейчас вспоминая то помутнее рассудка, я ловил одну и ту же мысль: не появись тогда Витка, все могло бы зайти дальше. Но все это было неправильно, совсем неправильно.

— Я извинился за тот случай.

— И, судя по тому, что у нас есть Костя, я тебе поверила. Зачем-то. Надо было сразу уходить. Я просто взяла чужое и надеялась, что стану для тебя ей, но это невозможно. Да и любой женщине нет смысла тягаться за твоё сердце. Оно давно принадлежит Суворовой!

— Да о чем ты?! Я ее вырастил, я ее нянчил. Она для меня ребенок.

— Хватит! Не ври сам себе... Она для тебя давно не ребенок. Ты, идиот несчастный, любишь, и поэтому так бесишься из-за ее ухажеров!

— Бешусь, естественно, бешусь! — горячо подтвердил я очевидное. — Еще больше я буду беситься, когда у нас на пороге появятся ухажеры нашей дочери! Ибо отдавать кому попало я не намерен ни одну, ни вторую. И да, согласен, была у Сашки влюбленность ко мне, но ей было тринадцать, Вита! Тринадцать! Было и прошло.

Сорвался. Как же мне надоели их намеки, это их проклятое сводничество! Да я сам себя уже перестал понимать! Витка тоже хороша: решила, что я люблю Сашку, и ушла. Соперница, видишь ли, ей не по зубам. Какая к черту соперница! Не было для меня никогда другой. А если что-то не нравится, могла бы и сказать, я же не понимаю намеков!

— Да, я ее понимаю. И да, она для меня родной человек. И иногда я только к ней могу прийти за советом. Но это не потому, что ты плоха, просто именно она меня в состоянии понять без слов. Да и нет у нее этих ваших женских уловок, она говорит в лоб и мне это нравится, — всплеснул я руками. — Но это не значит, что нас надо женить, понимаешь? Ты это понимаешь? Есть лишь одна женщина, которую я хочу видеть своей женой, Вита. И это ты!

— Я не верю, — Вита грустно покачала головой.

— Конечно! Легче же поверить, что я люблю другую! — усмехнулся я и покачал головой в ответ. — Не переживай, не умру, ты для себя все решила. Возможно, этот Роман будет лучшим мужем для тебя.

— Да с чего ты взял, что я замуж собралась?! — Вита оторопела и во все глаза смотрела на меня.

— Вика сказала, у вас все серьезно. И вы в уже собрались в ЗАГС. Так что все, забудь, тебя не касаются ни мои отношения с Сашкой, которой, кстати, сделали предложения пару часов назад, ни мои отношения с Аленой. Тебя вообще не касается ничего в моей жизни, кроме наших детей.

— Вот же мелкая дрянь! — выругалась Вита. — Да я эту мелочь! Еще сестра называется...

— Она просто поделилась радостью.

— Радостью? — повысила голос бывшая жена. — Она тебя просто решила позлить! Мы с Романом - просто коллеги, не сложилось у нас большее. Мы, скорее товарищи по несчастью, у него жена ушла.

— А у нас ушла ты, — с тяжелым вздохом вставил свои пять копеек я.

— Да разница?! Зато твоя Суворова у тебя была!

— Она не моя! То есть моя... — я почувствовал, что снова начинаю злиться, и махнул рукой. — Да что я тебе объясняю?! Ты же все равно не поймешь наших с ней отношений.

— Ну да, ради меня ты в драку бы не полез, — грустно усмехнулась Витка, дотягиваясь до синяка.

— Так ты меня в шкафу от ревнивых ухажеров и не прятала. Да и не дрался я. Это меня побили.

— А если бы я кого у себя в шкафу спрятала, побил бы? — рассмеялась Вита.

— С лестницы бы спустил, чтоб неповадно было, — я поймал ее руку и прижал к своей щеке.

— Но Романа же не спустил, — она пересела ко мне поближе и оказалась совсем рядом.

— В мечтах сотни раз, — признался я, — еще и с крыши сбрасывал.

— О, бедняга!

Лицо Виты оказалось совсем близко, и точно должен был последовать поцелуй, но все испортил звонок.

— Да? — ответил, поймав жену, и не давая ей отстраниться.

— О, до меня снизошли! Как мило, — голос Алены заставил все внутри похолодеть.

Проклятье! Ее мне только не хватало сейчас!

— Извини, ошибся, прощай, — разозлился больше на самого себя, чем на нее, сам идиот, что с Аленой связался.

Теперь надо отцепить ее от себя. А я еще и ответил, когда Вита рядом! Я этот день в календаре помечу черным.

— Не так быстро, Гастелло! Мы, кажется, договаривались.

— О чем? — нахмурился я.

Вот