попавшееся село. Таких будет много на его пути. Потом кто-то его видел стариком, прячущим в седой бороде улыбку, кто-то молодым мужчиной, собирающим учеников, кто-то углядел его в себе. Может, он это и есть вы. Вы лежали в этой палате, укрывшись одеялом с головой, а я вас давно позабыл. Может быть, потому, что остался в палате Гром навсегда. А вы ушли. Вас теперь здесь не будет.

   Когда я оказался в Палате Гром, Горавски радушно познакомил меня со всеми её обитателями. Те неохотно отзывались в ответ на моё приветствие, что-то бурчали, просили закурить, девчонка, кивая колючей стриженой головой, предложила пройти за картонную перегородку, от чего я благоразумно отказался. Чувствуя, что ночью мне не избежать её чар, я чертыхнулся и побежал догонять доброго доктора.

   В холле на старом растроенном пианино играл мальчик. Я осторожно попытался намекнуть, что подобные звуки могут расстроить нервную систему остальных больных, но главный врач только махнул рукой.

   - Пациенты не возражают,- бросил он равнодушно,- был случай, мурку просили сыграть.

   - Несколько лет назад у вас здесь произошёл несчастный случай, - осторожно начал я, припоминая всё, ранее прочитанное в газетах.

   Скрипнул стул, мне пришлось пережить тяжёлое молчание, казалось, время остановилось, а потом обрушилось на кабинет, разбазаривая попусту драгоценные секунды.

   - В одной из палат устроили пожар, - голос одолевал меня, каждой его интонацией я уходил всё глубже в Палату, - вы не вправе их винить. Это тяжело больные психически люди.

   - Никому из них не удалось выбраться?

   - Хотели бы написать сенсационный материал? Скандальное интервью с единственным выжившим из "Палаты Гром"? Увы, вынужден вас огорчить. Все они задохнулись в дыму.

   Когда Натка вернётся она не найдёт его. А может, обнаружит его всюду, в каждом пробегающем мгновении.

   Натка легко сбежала по ускользающей тропке, подгоняемая попутным ветром. Потерявшийся козлёнок мемекал, тычась мордой в туман, ворошил низкие липкие облака, она погладила его, он успокоился и даже стал пощипывать траву.

   Стёкла были вставлены, в домике таился запах чего-то мужского и тёплого, будто кто-то недавно жил здесь. Скользкий случайный свет уходил, рассыпавшись по полу рыжеватыми пятнами. В домике нашлось несколько свечей, она зажгла две и осмотрелась. На полу среди крошек она углядела голубиное перо, оно легонько подрагивало, словно пыталось улететь. Между стёклами лениво шуршали прошлогодние листья. Я помню, Стас. Это была не шкатулка, а просто жестяная банка, наверное, в таких в старину хранили леденцы. Натка выдохнула, в голубых её глазах пробежали искорки. Задержала дыхание, боясь спугнуть лёгкое боязливое счастье. Чего она ждала? Что в этой жестяной банке лежит единственный ответ на все вопросы, волшебные кольца, которые перенесут её тут же в землю обетованную. Будто бы оберегая банку, сверху лежало письмо, Натка не удержала его, уронив взгляд на пол, угаснув под дыханием свечи.

   Пальцы её дрожали, письмо словно рвалось из рук, буквы прыгали в глаза, разбегались, их сложно было связать в цельный кусок.

   Мне было тяжело писать, оставляя самое дорогое здесь, но я счастлив, что оно-для тебя, что когда-нибудь ты заглянешь в эту банку, и тебе станет легче. Там ты найдёшь карту дальнейшего пути.

   Теперь ты знаешь все ориентиры и без труда доберёшься до следующего пункта назначения. Наверняка, он будет определяющим, но может случиться и так, что ты найдёшь там новые указания и двинешься дальше. Знаешь, я всегда мечтал отправиться в путешествие с тобой, покорять горы и пересекать пустыни. Может быть, это будет звучать по-детски. Не знаю.

   Я люблю тебя.

   Прости, что у меня не хватило сил сказать тебе это.

   Стас.

   Натка кончила читать, глаза её были влажны от слёз, губы ещё что-то беззвучно шептали. А ночь цвела над ней удивительным фиолетово-красным цветом, осыпалась прозрачными семенами. Натка потрясла банку, пламя свечи изогнулось вопросительным знаком, скользнуло по смятому листку в крупную клетку, вырванному из ученической тетради. Натка потрогала банку - да это же его лицо, тёплое, светлое, такое знакомое. На небе догорали и падали на землю последние звёзды.

   И заглянула внутрь.

   2008-11 мая 2018

   Омск

   Игорь Федоровский

   161