Аршаки не давали ему покоя, аршаки шли по его следам. Они преследовали Техника Л. Их было немного человек девять-десять, но это были настоящие песчаные аршаки, укрытые стальными пластинами с ног до головы.

   Они взяли след Техника Л и теперь преследовали его по всему пространству вверенного им континуума. Аршаки видели его в экране телевизора, все программы аршакидского телевидения показывали его одного.

   Аршаки зажали Техника Л в пустыню. Это была пустыня версии 1.016 с полным одиночеством в ассортименте. Пустыня была очень опасной, по пустыне на своих закованных лошадях, скакали, грохочущие жестью безликие персидские катафрактарии, и горе тому, кто попадал в поле их зрения. Длинное железное копьё аршаков, похожее на башенное орудие танка, пробивало насквозь любого пренебрёгшего осторожностью.

   В хорошую солнечную погоду копьё аршаков могло испускать бронебойный луч корпускулярных частиц, способный сбивать искусственные спутники планеты с их геосинхронных орбит.

   Аршаки тяжело и уверено шли по следу Техника Л, они уже чуяли биение жилки на виске своей жертвы. Теперь они могли его нагнать с закрытыми глазами, вытянув штекер антенны из разъёма приёмного гнезда. Аршаки были суровы, но у них была единственная слабость - эти бронированные мужи очень любили сказки, особенно под аккомпанемент песчаного персидского саксофона.

   Гибель была неминуемой. Техник Л уже слышал, как гремят железные лошади и их архаичные чешуйчатые всадники. Чтобы как-то отсрочить гибель, Техник Л оставлял аршакам свои сказки, записанные на оптический диск или другой электронный носитель, случайно оказавшийся в пустыне.

   Первая сказка, которую записал Техник Л, была сказкой о Хайдар-абабе и трёх его жёнах. Специально для неё он из ржавой водосточной трубы древней оросительной системы сделал себе тенор-саксофон.

  - Хорошая сказка - сказали старшие аршаки.

  - Хорошая сказка - согласились аршаки младшие и все военнослужащие пустыни это немедленно подтвердили - Хороша, хороша, ах, как хороша.

   Вторая сказка, которую записал Техник Л, была о девяти братьях Ходува-Шудрах. Все они имели разных матерей - хивайек, но отцов было два, хотя никто и никогда не видел их лица, поскольку в традициях Хамеша, было скрывать его от тех, с кем ты разделяешь ложе. Для этого всем женщинам брачного возраста выкалывали созревшие глаза и только после смерти мужа хивайки могли обратно их носить и свободно пользоваться зрением.

  - Мудрая сказка - сказали старшие аршаки.

  - Мудрая сказка - согласились аршаки младшие и с ними немедленно согласились все остальные военнослужащие пустыни - Ах, ах, какая мудрая сказка, однако.

   Третья сказка была о хивайке из Арабейок, эту сказку даже транслировали по аршакидскому телевидению в диапазоне метровых волн и все аршаки могли посмотреть её по цветному зороастрийскому телевизору.

   Хивайку из Арабейок звали Уршук-Люлюк, она выросла из случайно упавшего финика. Никто в Сирии не верил, что она вырастит представительницей слабого пола, но она выросла тонкостанной и чёрноокой сирийской девушкой и все единогласно решили, что Уршук-Люлюк настоящая бэйби.

  - О, бэйби, бэйби - кричали ей голодные бедуины, и Уршук-Люлюк отвечала им взаимностью, одаривая всех сладким и приторным.

   И было у Уршук-Люлюк, как у настоящей бэйби, очень много мужчин, наверное, больше тысячи. Первый кого она полюбила, был бедный погонщик верблюдов с кривыми зубами, потом средний брат Алладина, потом стражник городских ворот Хайдарабада, гончар из заячьей губою, Джимми Пейдж на лакированном ретро-автомобиле, рыбак с берегов папирусного Нила, один панк, в глазу которого торчала игла шприца, древнеегипетский бог Пта, апельсиновый тибетский монах, Джон Кеннеди ещё до своего полёта на Луну, уборщик отхожих мест, королевский чучельник и т.д.

   Со всех окрестностей к ней стекали мужчины жаждущие любви и просто те, кому была интересно. Бэйби никому не отказывала и скоро в центре интимной сирийской пустыни, на месте любви Уршук-Люлюк вырос оазис: финиковые пальмы упирались в небо, напоминая эректные пенисы кочевников.

  - Экстравагантная сказка - сказали старшие аршаки.

  - Экстравагантная сказка - подтвердили аршаки помладше и с ними тут же согласились все военнослужащие пустыни, включая средний офицерский состав - Ах, как экстравагантно. Очень, очень экстравагантно.

   Четвёртый электронный носитель со сказкою, аршаки обнаружили на склоне хребта Шух-Шиуха, в пещере ржавой воды. Техник Л выпустил сказку на многих оптических дисках и поэтому она быстро распространилась среди всех аршаков имеющих волшебный СD-ром.

   Четвёртая сказка была о народе Мни-Юхи-Лаа, и начиналась она с импровизации на патриархальном тенор-саксофоне. Многочисленным народом был народ Мни-Юхи-Лаа, самим многочисленным на всей евроазиатской континентальной плите и не в последнюю очередь благодаря тому, что секс у них был под абсолютным запретом. Но, как известно, нет ничего в этом мире абсолютного и на евроазиатской континентальной плите тоже. К тому же ничто так не возбуждает, как официальное табу. И тогда генеральный Мандарин народа Мни-Юхи-Лаа решил создать абсолют всего абсолютно, что бы, таким образом, отвратить своих подданных от плотской любви к ближнему. Он вызвал к себе всех алхимиков поднебесной и подземной, всех алхимиков смежного халифата, собрал всех пунктуальных звездочётов Карла Великого, всех изнеженных магов Хамураппи и брахманов трансцендентного Индостана, поставил им задачу и запер в подвале своего запретного дворца.

   Долгие пять лет пять месяцев и пять дней алхимики, маги и звездочёты были в андеграунде, пока, наконец, не создали генеральному Мандарину абсолют всего - Кришнаишку. И была Кришнаишка, как и полагается абсолюту, женщиной, но такой прекрасной, какой ещё не встречали на всех континентальных плитах со времён Пангеи. И поместили они Кришнаишку в цельнометаллический пуленепробиваемый футляр, чтобы никто, не дай Бог, не увидел абсолют раньше времени.