всего занимаются вопросами взаимного экономического страхования на случай безработицы, болезни и даже на приличные похороны. Левое крыло рабочих клубов занимается политикой. Среди левых рабочих клубов есть довольно мощные, но они наполовину состоят из эмигрантов, либо из детей эмигрантов.
Рабочие клубы собирают особые взносы для поездок в Европу, но кому именно ехать, решают по жребию. Клубы более умеренного направления ездят в Западную Европу. Клубы направления левого ездят в Восточную Европу, т.-е. в СССР.
В день отъезда из Америки (4 января 1929 года) мне пришлось встретиться с делегацией такого клуба, которая отправлялась через океан именно для обозрения строительной работы в СССР. В делегации было 7 человек. Трое партийных коммунистов и четверо беспартийных. Конечно говорить о партийности в Америке приходится не очень громко. Впрочем, партийные и беспартийные дружно спелись между собой. Делегацию провожало несколько сот рабочих.
Пароход долго не отчаливал. Шел дождь, было довольно холодно, они топали ногами, чтобы согреться, а потом запели «Интернационал». Днем бы, пожалуй, вмешалась полиция, а ночью никто не мешал. Они пели «Интернационал» на 8 языках: по-английски, по-испански, по-португальски, по-еврейски, по-сирийски, по-немецки, по-голландски, по-турецки. Наша русская группа стояла на палубе. Нас было человек 10, и мы стали подпевать по-русски, и это выходило очень складно. Все разноименные слова сливались в одну и ту же мелодию. Одна из провожавших девиц, бывшая в красной платочке, комсомолка, сняла этот красный платочек и подняла его вверх. Платок заструился под дождем и туманом и стал красный флагом.
Эта рабочая группа, красный флаг, многоязычный Интернационал представляют другую Америку, молодую и бодрую, которая противостоит буржуазной Америке, технически развитой, но духовно беспомощной.
Всего беспомощнее идеология этой Америки, старая набожность вместе с новым цинизмом, создавшая массовое производство билетов на «проезд в небеса», как говорят иногда безбожные американцы.
Церковь — это небоскреб, на верхушке ее сидит небесный лоцман как называют в Америке попа. Он продает небесные билеты. Их раскупает только зажиточная публика. Дорогие каюты и залы попрежнему полны, — но палуба и трюм начинают пустеть.