Отвагой в нашем славном предприятьи,

А ныне – униженьем и бедой!

Теперь ты видишь сам, в какую пропасть

С высот Небес низвергнул нас Сильнейший

Своим ужасным громом; но дотоле

Кто ж знал всю силу этого оружья

Жестокого? Однако ж ни оттого,

Что пали мы, ни оттого, что далее

Еще способен причинить нам в гневе

Могучий победитель наш, нисколько

Я не раскаюсь и не изменюсь,

Хотя б мой внешний образ изменился.

Я сохраню навек всю твердость мысли

И гордое презренье в оскорбленном

Достоинстве моем; я буду тверд

Во всем, что мне служило побужденьем,

Чтоб против Всемогущего восстать,

Что привело бесчисленные рати

Вооруженных Духов к состязанью

Отважному. Дерзнули эти Духи

Власть Вышнего открыто не одобрить

И, предпочтя иметь вождем меня,

Противостав великой силе силой,

В сомнительном бою в равнинах Неба

Поколебали Трон Его. Пускай

Мы потеряли эту битву – что же?

Не все еще потеряно: есть воля

Несокрушимая, есть жажда мести,

И ненависть бессмертная, и храбрость,

Которая вовек не подчинится

И не уступит никому, – и мало ль,

Что есть неодолимого у нас?

И эту нашу славу не исторгнет

Ни ярость, ни могущество Его.

Склонить главу, молить о милосердьи,

Став на колена, и боготворить

Владычество Его – Того, Который

Недавно сам в той власти усомнился

Из страха перед нами, – это было б

Действительно позорно; это было б

Бесславьем и стыдом гораздо худшим

Всего паденья нашего. Судьба

Велела, чтоб богов святая сила

И сущность их небесная была

Неистребима; ныне мы имеем

И опыт, нам доставленный событьем

Великим тем; оружьем не слабее,

Лишь осторожней стали мы теперь;

Тем с большею надеждою мы можем

Отважиться на вечную войну,

Решить ее иль силой, иль коварством,

Не примирясь с врагом великим нашим,

Хотя и торжествует ныне Он

И, предаваясь радости великой,

Царит один над небом, как тиран».