секретарь партийного бюро нашего московского творческого объединения детских и юношеских писателей, слегка обрушился на поэта Олесю Николаеву. Она-то по наивности — дело-то, безусловно, хорошее — поддержала еженедельник «Семья», который начал печатать избранные жития святых для домашнего чтения. Вот и повод нашелся строго поучить О. Николаеву и ее собеседниц Т. Набатникову и А. Родионову за то, что на страницах «ЛГ» посмели вторгнуться со своими суждениями в заповедные зоны детской литературы.

Меня поражает до глубины души, почему детская литература и ее проблемы не интересуют общество с такой же силой, как другие вопросы сегодняшнего дня?! Руки не доходят в глобальном переустройстве страны? Скажем, во «взрослой» литературе идет сейчас процесс покаяния, восстановления исторической истины. Должны ли эти мотивы прозвучать в произведениях для детей? Думаю, такая книга будет написана и для самых маленьких. Хотелось бы только, чтобы сделано это было чистыми руками. Чрезвычайно существенно, что за личность несет те или иные идеи, в детской литературе особенно. Личность всегда действует на личность, и в литературе для малышей сильней, чем во взрослой. Разобравшись, что к чему, взрослый человек способен ее отринуть. Ребенку это труднее.

И сейчас «серость» в детской литературе, конечно, остается. Многие берутся писать для детей, «абы писать», даже и не подозревая о существовании, к примеру, книг Бориса Житкова или Евгения Чарушина. С такими чудаками не знаешь, как и быть, выход, пожалуй, один — учиться. Впрочем, где? В Литинституте курса детских писателей нет. Есть семинар при Союзе писателей, которым много лет руководил Я. Аким, а сейчас ведут С. Иванов и Ю. Кушак. Уже первые ласточки вылетели из этого гнезда в небо, ограниченное «Мурзилкой» и «Пионером». Был еще семинар Э. Успенского, и тут ласточки вылетели в то же ограниченное небо. Хорошо, что вылетели, а насчет неба?..

Совсем недавно меня пригласили в «Мурзилку» — быть членом редколлегии. Очень, конечно, приятно и почетно. Лучше было бы, если б это приглашение я получил лет двадцать назад, сил тогда было побольше, но… На заседании редколлегии меня попросили помочь журналу в работе с молодыми. Ну что ж, мы решили создать еще один семинар, по счету третий, в котором будут участвовать молодые писатели. Только если у первых двух цель широка, здесь она будет вполне определенной: семинар должен готовить материалы непосредственно для журнала. Попробуем.

Что же сейчас есть в молодой, так сказать, детской книге? Да и есть ли кто? Есть. Всех не знаю, но А. Дорофеева, М. Москвину, М. Бородицкую упомяну с удовольствием.

Ох, сколько же я назвал имен и как ловко поставил их в свои ряды! Но есть еще имена, которые мне хочется вспомнить, а вот ряд для них найти не умею. Как тут быть? А возьму да и просто так назову. Валерий Воскобойников, Сергей Вольф, Леонид Мезинов, Юрий Кушак, Леонид Яхнин, Игорь Мазнин, Леонид Сергеев, Геннадий Черкашин, Радий Погодин, Сергей Козлов… А Юрий Коринец? Успех его произведений за рубежом был больше, чем в Союзе. Почему? Да потому, что здесь книг его, или тиражей, было мало. Впрочем, сейчас самое время сказать про Якова Акима. Необыкновенная судьба, совсем неизвестная многим читателям. По крупицам из стихотворений поэта могут они составить его жизнь, биографию. Я эту биографию знаю, но скажу не про нее и не про стихи. Яков Аким долгие годы стоял за спиной всех названных мною писателей. Он помогал, защищал, за них «ходил». Был настоящим старшим братом в те самые годы. Понимаете? Спасибо ему. Спасибо ему от друзей, но есть еще и другое:

И нам странно, Яков Лазаревич, и нам странно, но как хорошо, что мы все еще вместе…

Случайно, поверьте, совершенно случайно, гуляя по набережной Ялты, я составил вдруг три слова. Составил, посмеялся и тут же забыл. И вдруг проснулся ночью в холодном поту: как же я мог позабыть? «Праздник белого верблюда». Клянусь, не знаю, есть ли на свете такой праздник. Но для меня, оказывается, он есть. Своим друзьям-поэтам заказывал стихи на тему «Праздник белого верблюда». Кое-кто писал, кто-то отмахивался. Юлий Ким — любимый друг — не отмахнулся:

Это было здорово, но не разрешало проблему тайного смысла. Встретил я поэта Асара Эппеля и сказал:

— Прошу вас написать для меня шесть — восемь строк на тему «Праздник белого верблюда». Поверьте, многие мои друзья, крупнейшие поэты уже сделали это. В антологии не хватает только вас…

— Кто именно написал? — спросил меня Асар.

Я ответил, сильно привирая.

Асар взволновался.

— Неужели и он? — спросил Асар.

— Да, — наврал я.

Асар работал несколько дней и однажды позвонил: «Несу». Он принес шесть строк. Когда я прочел их, на душе полегчало. Я обнял Асара.

Точно не знаю, но думаю, что некоторые имена из названных сегодня мною оттуда — из «праздника белого верблюда». Любой художник (и детский писатель) рожден именно для этого: «во тьме белеть».

Быть детским писателем — странное занятие, поверьте, поэтому и хочется закончить свой монолог последними строчками из стихотворения Асара Эппеля: