Смирнов Герман НАКАЗАНИЕ БЕЗ ПРЕСТУПЛЕНИЯ Величайшая тайна второй мировой войны: тройное превращение Рудольфа Гесса

ФАБУЛА

Фабула дела в ее официальном, принятом большинством историков варианте сравнительно проста. 10 мая 1941 года в 17.40 с аэродрома фирмы Мессершмитт близ Аугсбурга поднялся в воздух двухмоторный истребитель Ме-110. Как только самолет скрылся за близлежащим лесом, немногочисленные провожающие разошлись, а одинокий пилот повел свою машину все дальше и дальше на северо-запад, пока через четыре часа полета перед ним не открылся восточный берег Шотландии. В 22.15 фермер Д. Маклин услышал быстро нараставший и внезапно прервавшийся рев авиационных моторов над своим домом. Выскочив на улицу, он увидел приземлившегося недалеко от его дома парашютиста. Когда Маклин подбежал к нему, тот сказал по-английски: «Я немец. Я гауптман Альфред Хорн. Ведите меня в Дунгавел-касл. У меня есть важное послание к герцогу Гамильтону». Отправив соседа в полицию, Маклин помог повредившему ногу парашютисту дойти до своего дома, куда в скором времени подоспел констебль и служащий местной самообороны. Таинственного парашютиста сопроводили в штаб самообороны в Бутби. При обыске у него обнаружили письмо, адресованное герцогу Гамильтону — владельцу родового имения Дунгавел-касл. Армейские офицеры увезли задержанного в Мэрихиллские казармы, где и состоялась его встреча с герцогом… Командир авиакрыла королевских военно-воздушных сил Гамильтон в этот вечер дежурил на радиолокационной станции, и именно в его секторе был засечен перелет «мессера» через прибрежную зону. Примерно через час ему сообщили, что самолет разбился, а пилот спустился на парашюте и требует встречи с ним. Когда с двумя офицерами Гамильтон явился в Мэрихиллские казармы, «Альфред Хорн», попросив, чтобы их оставили наедине, признался герцогу, что он Рудольф Гесс, а явился с миссией мира, ибо фюрер не желает поражения Англии в войне и согласен на переговоры. Хотя Гамильтон лично знал Гесса по Олимпийским играм 1936 года в Берлине, он почему-то сделал вид, что они незнакомы, и приказал отправить пленного в госпиталь Бьюкенен-касл близ Глазго. Сам же срочно отбыл в Лондон по вызову премьера… Субботний вечер 10 мая 1941 года Черчилль проводил в родовом имении Дитчли. Вместе со своими знакомыми он смотрел американский фильм. Вдруг в зал вошел секретарь и сказал, что премьера срочно просит к телефону герцог Гамильтон. Крайне неохотно Черчилль взял трубку и был ошеломлен «наиболее сенсационным событием за многие столетия»: в Шотландии находится Рудольф Гесс — третий, после Гитлера и Геринга, человек в иерархии фашистской Германии! Первой реакцией британского премьера было желание лично побеседовать с таким человеком, но по зрелому размышлению он отказался от своего намерения и поручил первую беседу с Гессом провести Гамильтону, срочно вызванному в Дитчли. На следующий день в воскресенье 11 мая после совещания в узком кругу доверенных лиц Черчилль отправил Гамильтона и А. Киркпатрика сотрудника министерства иностранных дел, лично знавшего Гесса, — в Шотландию, и 13 мая после того, как Киркпатрик опознал пленника, министерство информации Англии опубликовало официальное сообщение о неожиданном прилете Гесса. Гесса, продержав в госпитале около двух недель, перевезли в Лондон в «маленький домик в стиле XVII столетия», потом на виллу Мишет-Плейз близ Ол-дершота и затем перевозили с места на место, чтобы сбить со следа германскую агентуру, и, наконец, поместили в военном госпитале в Южном Уэльсе, где он и оставался до перевода в Нюрнберг на заседания Международного трибунала. По свидетельству многих приближенных, Гитлер узнал о бегстве Гесса 10 мая в своей альпийской резиденции Бергхоф из доставленного курьерской почтой письма, в котором Гесс сумбурно излагал мотивы своего поступка. Первым движением фюрера было желание остановить, немедленно вернуть беглеца. Но потом поостыл и утром 11 мая собрал приближенных, чтобы обсудить воистину экстраординарную ситуацию. Ведь в Англию, находившуюся в состоянии войны с Германией, перелетел не просто чиновник высшего ранга, но человек, которого с давних лет связывали с Гитлером дружеские отношения. На совещании у Гитлера не было принято никакого решения: англичане молчали, а самим поднимать раньше времени шум было бы смешно. Но когда 13 мая 1941 года Лондон оповестил весь мир о том, что Гесс находится в Англии, германская версия событий уже была готова.

ВЕРСИИ

Как только английская пресса начала распространять версию о том, что Гесс бежал в Англию из-за начавшегося раскола нацистской верхушки, из-за не-верияв победу Германии, высшие чиновники третьего рейха уже были готовы парировать эти доводы. «Гесс попал под влияние гипнотизеров», — заявил Риббентроп на встрече с Муссолини и Чиано. А радио Мюнхена прямо заявило: «Гесс, повидимому, находился в состоянии галлюцинации, в результате чего он решил, что сможет добиться взаимопонимания между Англией и Германией». Так действия якобы «полубезумного» Гесса впервые были связаны с самым животрепещущим вопросом тогдашней мировой политики — англогерманскими отношениями. Чтобы понять, с какой остротой стоял тогда этот вопрос, напомним обстановку того времени. В начале 1941 года все союзники Англии на континенте были сокрушены, и она противостояла Германии, находясь в полном одиночестве. Воздушные армады Геринга планомерно бомбили города южной Англии, а в штабах Германии разрабатывалась операция «Морской лев» — план высадки немецких войск на Британские острова. Кроме Англии, у фюрера был еще один враг в Европе — Советский Союз. Хотя с нашей страной Гитлер заключил пакт о ненападении, он был готов нарушить его в любой момент, как только сложится подходящая обстановка. Весной 1941 года для продолжения эффективной войны с Англией требовался могучий флот, а как раз флота-то у Гитлера не было. Зато была хорошо отмобилизованная, имеющая богатый опыт боев сухопутная армия, готовая к немедленным действиям против СССР. Но затевать войну против Советского Союза, уже находясь в состоянии войны с Англией, было страшновато: исторический опыт свидетельствовал, что война на два фронта гибельна для Германии. Именно поэтому он, приняв 30 апреля 1941 года окончательное решение о нападении на СССР, должен был пойти на любые, самые экстравагантные меры для замирения с Англией. И что бы ни говорили нацистские бонзы и сам Гесс, будто его перелет был полной неожиданностью для фюрера, поверить в это так же трудно, как трудно понять, почему англичане отказались от предложений, привезенных Гессом. Ведь он