В. МАРЦИНКОВСКИЙ

ХРИСТОС И ЕВРЕИ

Размышления в свете Библии и науки. Встречи и впечатления в СССР, Западной Европе и Палестине.

Посвящается евреям и христианам

ПРЕДИСЛОВИЕ

Проблемы, рассматриваемые автором в предлагаемой книге, столь же актуальны в наши дни, как и в предыдущие времена. Они важны как для евреев, так и для христиан и представителей различных религий и атеистов. Освещение автором вопросов: кто есть истинный еврей, истинный христианин, их взаимоотношения и какова фигура Иисуса Христа в связи с этими отношениями, представляется современным и правильным.

Книга давно не переиздавалась, написание ее относится к 1932 году, но мысли автора звучат злободневно. Устарели лишь некоторые второстепенные детали, связанные как с катастрофой европейского еврейства во время второй мировой войны, так и с пересмотром границ в Восточной Европе в результате этой войны и совсем недавнего распада Советского Союза. Не учтено в книге, естественно, и образование в 1948 году государства Израиль и вызванная этим репатриация евреев на историческую родину.

Издатели сочли возможным не вносить правки, имеющие отношение к этим событиям и изменениям, чтобы сохранить стиль и дух уважаемого автора.

Мы просим Божьего благословения на этот труд.

Издатели

Еврейский вопрос

Лет десять тому назад, я читал лекцию на эту тему в Москве, в Политехническом музее.1 Прежде чем говорить публично по еврейскому вопросу, я посетил московского раввина Якова Исаевича Мазэ, известного своей ученостью и духовным авторитетом среди евреев. Мне хотелось проверить свои основные мысли о судьбе еврейского народа в личной беседе с одним из выдающихся руководителей.

Я. И. Мазэ принял меня очень радушно и с большим интересом отнесся к моим выводам. Мы прочитали вместе некоторые ветхозаветные пророчества о Мессии. Хотя он не разделял моей веры в Иисуса Христа как в Мессию Израиля, но все же многое объединяло нас: вера в Бога, в Слово Его, в Мессию (для него еще ожидаемого) и сочувствие к тяжкой судьбе еврейской нации. Последнее, понятно, особенно расположило его ко мне. Он просил меня приходить к нему запросто, чтобы вместе читать Евангелие, эту, по его словам, „великую книгу жизни“. На прощание, провожая меня к выходу, он сказал: „Да благословит Вас Тот, во имя Которого...“ („Вы выступаете“, очевидно, хотел он сказать) но его перебил звонок у входных дверей: к нему пришли посетители.2

В духе этой достопамятной дружеской беседы я и хотел бы предложить излагаемые ниже мысли еврейскому и всякому другому читателю.

В Талмуде есть изречение: „Когда сидят двое, и слова Торы (т. е. Пятикнижия Моисеева) находятся посреди них, тогда Шехина (т. е. сияние Божие) пребывает между ними“.

Не напоминают ли нам эти слова известное изречение Христа: „Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них“. Я уверен, что мы, христиане и иудеи, лучше поймем друг друга, если в нашей беседе будем держаться этих изречений.

Мысли, излагаемые ниже, я посвящаю и евреям, и христианам3, имея в виду выяснить то единое, что Библия указывает евреям, а Евангелие — христианам.

Материал на эту тему как-то естественно накапливался у меня в течение многих лет.

Целых семнадцать лет (1897-1913) я прожил в бывшем западном крае России, в Гродно; имел много знакомств с евреями и как гимназист, и впоследствии как учитель словесности в гимназии (казенной и частной).

Я видел бедную трудовую жизнь мелких торговцев и ремесленников-евреев, соприкасался с еврейской интеллигенцией, знакомился с идеалами еврейской молодежи, ее пылкими стремлениями и пытливостью ума. А позже работа среди учащейся молодежи высшей школы в качестве лектора по вопросам этики и религии познакомила меня с духовными исканиями еврейского студента.

В 1921 году я из-за своих лекций на религиозные темы очутился в московской (Таганской) тюрьме и здесь имел возможность познакомиться с древнееврейским языком, благодаря своим товарищам по заключению — евреям.

Как филолог я испытывал наслаждение от изучения этого оригинального языка, языка пророков, священного и для нас христиан.

Может быть, уже внешние обстоятельства моей жизни натолкнули меня на еврейский вопрос. Недаром В. Соловьев говорит, что сама история возложила бремя этого вопроса на Россию и Польшу, поселив в этих странах относительно наибольшую массу еврейского народа.

Но разве только в подобном, внешнем, условии должна заключаться причина интереса к этой теме? Не связаны ли все народы узами неразрывных интересов и общих страданий? Не разделяем ли мы все горе и радость друг друга? Не справедливо ли сказал Достоевский, что „всяк за всех виноват“?

Однако есть для этого интереса еще одна причина, которая будет понятна в особенности тем, для кого заветы Христа являются абсолютными Божиими повелениями. Не говорил ли Он к апостолам с особенной настойчивостью о том, чтобы они шли „наипаче к погибшим овцам дома Израилева“? После Своего воскресения Он повелел Своим ученикам быть Его „свидетелями в Иерусалиме, и во всей Иудее, и Самарии, и даже до края земли“ (Деян. 1:8).

И не лежит ли эта задача на всех нас, христианах, поскольку мы все должны быть свидетелями Христа в этом мире? Наконец, уже простое чувство благодарности побуждает каждого мыслящего, интеллигентного человека с особенным вниманием и сочувствием отнестись к евреям.

Влияние еврейского народа на культуру человечества

Все самое ценное, чем мы, люди культуры живем, получено нами через еврейский народ. Чистая вера в Единого Бога, так называемый монотеизм, дана этому народу и через него всему человечеству. И именно в этой вере нуждается душа современного человека. Единство человечества зависит от того, насколько отдельные народы верят в Единого. Недаром доктор Керженцев, измученный в поисках единой истины (в рассказе Л. Андреева ,,Мысль“), в порыве великой жгучей скорби восклицает: „Я бы растерзал эту проклятую землю, у которой так много богов и нет Единого вечного Бога!“

Это поистине крик души современного человека, смертельно изнемогающего от бесконечных разделений на враждующие партии, религии и секты; ибо духовное здоровье, крепость и цельность личности (ее интегральность) обуславливаются верою в Единого.

Здоровую сильную личность создает так называемый моноидеизм: господство единой великой идеи в душе. С упадком или утратой этой веры рано или поздно неминуемо наступают раздвоенность, духовное метание и распад личности. Поэтому унаследованная от евреев вера в Единого Бога всегда будет нужна нам не только ввиду ее