любвеобильные. С зелеными самцами вопрос по- прежнему остался открытым. Наконец, в прологе к «Морите» и «Нерилке» расставлены все точки над «и»: зеленые — только самки; самцы же — бронзовые, коричневые и голубые.

В связи с этим возникает забавная коллизия. Вспомним Лайтола, Оберегающего Руата и воспитателя Джак- сома, бывшего всадника, который потерял в первой книге («Полет») своего зеленого дракона. Во втором романе («Странствия») Маккефри повысила статус покойного зверя до коричневого. Вспомним также, что все всадники боевых драконов — мужчины, а брачный полет их подопечных вызывает у людей совершенно определенные эмоции (очень ярко описанные во второй книге). Отсюда следует неопровержимый вывод: всадники зеленой самки и коричневого или голубого самца волей-неволей связаны гомосексуальными отношениями. Это буквально читается между строк в начале «Странствий» — там, где описана ссора Ф’нора с зеленым всадником из Форт Вейра. Видимо, Энн Маккефри не хотела, чтобы один из главных персонажей, мужественный сумрачный Лайтол, был заподозрен как пассивный партнер в столь грешном деянии. В результате его дракон во втором романе оказался «перекрашенным».

Деньги. Трудно поверить, но в романах первоначальной трилогии почти не упоминается о деньгах, хотя на Перне существуют весьма развитые торговые отношения. Есть только один намек — в «Белом драконе». Робинтон, во время полета в Исту, просит коричневого всадника Д’фио сделать за него ставку на предполагаемого победителя в очередном брачном полете истинской королевы и сует ему в руку пару монет.

И вдруг в «Нерилке», в главе 10, мы получаем массу информации о перинитских деньгах — словно Маккефри вспомнила, наконец, об этом необходимом атрибуте цивилизации. Оказывается, на Перне существуют как минимум две денежные единицы — серебряная и золотая марки; что их ценность весьма высока — сундучок с монетами, приданое Нерилки, не раз выручает Руат; что во время брачной церемонии жених подносит невесте золотую монету с выгравированной датой торжества. Возможно, монеты выпускались каждым Великим холдом, но, скорее, их чеканили для всего Перна в одной из мастерских Цеха кузнецов.

Скакуны. Они произошли от земных лошадей, зародышей которых колонисты привезли с Земли —- как и эмбрионов многих других животных. Это обстоятельство выясняется только в «Морите»; до того можно полагать, что скакуны выведены людьми из какой-нибудь породы местных животных. Действительно, Маккефри не называет их лошадьми. Она говорит о верховых животных, о тяжеловозах и бегунах-раннерах, о жеребцах и кобылах, о конюхах и конюшнях, сбруе и стойлах, пастухах и пастбищах — но нигде не описывает внешнего вида мутировавших коней. А они на Перне как-то видоизменились — методами генной инженерии первопоселенцы приспособили их к местным условиям. Поэтому я полагаю, что лучше именовать их нейтральным словом «скакуны», чтобы подчеркнуть некоторое отличие этих верховых животных от земных лошадей.

Замечу, что на обложке одного из оригинальных изданий «Нерилки» нарисован скакун. Видимо, художник Эдвин Хердер испытывал те же затруднения, что и мы с вами: он не рискнул изобразить коня — его скакун скорее похож на маленького верблюда или ламу.

Файры и драконы. В «Морите» только один раз вскользь упоминаются файры (огненные ящерицы); напомним, что это небольшие летающие создания, коренные обитатели Перна. Они очень благожелательно относятся к людям и обладают почти всеми качествами драконов; согласно смутным легендам (см. роман «Странствия»), драконы были выведены первопоселенцами из файров с целью защиты от Нитей.

О драконах уже было сказано немало, поэтому остановимся на перечислении их основных талантов. Детеныша дракона нужно запечатлеть в момент появления из яйца; он избирает себе одного из предложенных подростков-кандидатов и мгновенно устанавливает с ним телепатическую связь, которая длится всю жизнь. Живут же драконы несколько меньше людей — по-видимому, лет пятьдесят. Телепатический симбиоз между всадником и драконом отнюдь не является отношениями господина и слуги; скорее, это союз равных партнеров, исполненный взаимной любви. Если всадник гибнет, дракон кончает жизнь самоубийством, уходя в Промежуток. В случае смерти дракона, его напарник-человек остается безутешным до конца дней своих.

Драконы разумны — или, по крайней мере, полуразумны — и обладают гораздо более ясным сознанием, чем файры (в этом, а также в размерах, и заключаются основные отличия между ними). Драконы превосходно летают и свободно могут нести груз, равный весу пятишести человек; их размеры — от двадцати пяти до сорока пяти метров. У них великолепное зрение — гораздо лучшее, чем у людей. Своими огромными челюстями они дробят в порошок огненный камень; затем в их желудках происходят некие химические реакции, позволяющие им выдыхать пламя. Драконы — плотоядные животные; раз в три-четыре дня они съедают около полутонны мяса. Они очень любят греться на солнце и купаться; прекрасно плавают и ныряют.

Наконец, главное свойство драконов — умение перемещаться в Промежутке. Очевидно, Промежуток — некое подпространство, в котором огромные расстояния (в том числе — и во времени) могут быть преодолены за две-три секунды. В природе Промежутка нет ничего потустороннего; это некая физическая реальность, доступная драконам в силу их врожденных свойств. Там царят ледяной холод и тьма, там человек теряет ориентацию и вскоре гибнет. Гибнет и дракон, если всадник не передал ему четкого мысленного образа того места — во времени и в пространстве — где необходимо выйти в обычный мир.

Драконы для перинитов священны. С ними связано множество сказаний и песен, а также мера расстояния — «длина дракона», которая составляет, по-видимому, от двадцати до пятидесяти метров.

Прочие животные. Периниты имеют крупный рогатый скот, доставленный в виде эмбрионов с Земли и подвергнутый целенаправленной мутации. Кроме того, холдеры разводят огромных нелетающих птиц величиной со страуса — либо также доставленных с Земли, либо представителей фауны Перна.

На планете водятся довольно опасные хищники — всеядные летающие ящеры весом до ста килограммов. На них охотятся; кроме того, дрессируют, подрезают крылья и сажают на цепь во дворе холда. В одомашненном состоянии эти звери называются стражами порога, в естественном — дикими стражами. Они — дальние родичи драконов и файров, и обладают небольшими телепатическими способностями. Драконы — а иногда и всадники — могут «говорить» с ними.