Дей Кин Миссис убийца

I

Иногда происходят такие вещи, что даже не знаешь, как на них реагировать.

Патриция время от времени поглядывает в мою сторону, а потом опять смотрит в окно комиссариата, за которым уже наступила ночь.

Итак, она меня обманула.

Ее волосы по-прежнему такие же рыжие, а глаза — синие. Она так же, как и я, дышит, в общем, осталась той же очаровательной женщиной, которую я подцепил между двумя танцами на одной из вечеринок. Ей тогда только-только исполнилось восемнадцать, а я лишь начинал работать в полиции. Мы заключили союз и обещали друг другу его беречь…

Да. А теперь она все втоптала в грязь.

Теперь ее губы дрожали, прическа была в беспорядке, а веки опухли от слез.

«Шлюха! Надо было надавать ей пощечин!» — подумал я.

В кабинете капитана Карвера собрались полицейские и детективы. Почти все они знали о случившемся, и некоторые даже мне сочувствовали.

Честно сказать, убитый меня волновал не сильно. Так уж получилось, что они часто встречаются на моем пути. Повернувшись к ней спиной, я посмотрел в окно…

Было около часа ночи, но это не мешало прогуливающимся по улице парочкам. Мы тоже когда-то делали так — Пат и я. В окнах некоторых домов еще горел свет.

Почему те, кто живут там, не спят? Может быть, жена кормит ужином только что вернувшегося с работы мужа? Или супруги уже занимаются любовью?

А может, они успокаивают не желающего засыпать ребенка?

Вот по улице прошли несколько бродяг. Вслед за ними, с трудом передвигая заплетающиеся ноги, протопал пьяный. Наверняка ищет один из тех маленьких, поздно закрывающихся ресторанчиков. Пара долларов, и он найдет там выпивку, а также сговорчивую девицу…

Там, за окном, целовались влюбленные. А я смотрел на них и думал о том, что все-таки очень скверно зарабатывать на жизнь, работая детективом. Приходится видеть столько грязи, что даже страшно становится. В течение многих лет видеть только обман и мерзости. Встречаться только с попавшими в беду людьми, и каждый день мошенничества, кражи, шантаж, наркотики, убийства…

Замужние женщины торгуют своим телом. Мужчины, чтобы оттянуть уплату долгов, запросто могут предложить свою сестру или дочь. Они умоляют дать им последнюю возможность, последний шанс, а когда его даешь, начинают над тобой издеваться. Нет, им верить на стоит. Черное — всегда черное, а белое — всегда белое. И вообще, имеет значение лишь то, что написано в законе.

Я вздохнул.

А потом неожиданно все, что имеет для тебя значение, оказывается сплошным обманом. Ты попадаешь в такое отчаянное положение, из которого можешь выкарабкаться только с помощью веры, а ее у тебя уже нет.

Я присел на край стола.

Помощник прокурора Ховерс выглядит типичным маменькиным сынком. Он маленького роста, с розовыми пухлыми щечками, в очках. Лицо его выражает полнейшее удовлетворение жизнью.

— Итак, сделайте усилие и попытайтесь осознать свое положение, миссис Стон. Я понимаю, вам это очень тяжело, но вы должны попытаться.

Нет, вмешиваться я не буду. Да это и не имеет смысла. Ховерс рассчитывает отличиться и будет действовать строго по закону.

Для того чтобы продвинуться по службе, он в подобной ситуации не пожалел бы и собственную мать.

А тот продолжал объяснять:

— Поймите, мы знаем все. Лил Кери буквально охотился за замужними женщинами, чтобы, вступив с ними в связь, потом их шантажировать. Его смерть является небольшой потерей для общества. Если вы проявите благоразумие и подпишете заявление, что убили его, я могу вас заверить как член прокуратуры — мы будем требовать для вас наказания в виде принудительных работ сроком…

Пат отрицательно покачала головой:

— Нет.

— Что — нет? — спросил Ховерс и, сняв очки, стал протирать их.

Она стала повторять то, что уже говорила:

— Я не стреляла в Кери. Я не была его любовницей. Я не имею представления, каким образом очутилась в его квартире.

Ховерс посмотрел на стоявшего позади нее капитана Карвера:

— Капитан, арестовавшие ее патрульные еще здесь? Прежде чем Карвер успел открыть рот, ответил Джим Пурвис:

— Ну конечно. Я просил их подождать.

— Отлично. Пусть они придут.

Монте пошел за патрульными, а Пат посмотрела на меня. В глазах у нее стояли слезы. Я ответил совершенно безразличным взглядом, показывая, что происходящее с ней меня абсолютно не волнует.

Моей решимости хватило ненадолго. Отвернувшись, я посмотрел на револьвер в руках Джима. Самый обычный стандартный револьвер. Никелированный.

— Придется это дело расследовать, — сказал Джим.

— Если не ошибаюсь, это уже сделано, — пробормотал я и закурил сигарету.

Итак, значит, Пат была любовницей Кери и он пытался ее шантажировать! Но почему она не рассказала об этом мне?

Кстати, она могла рассказать и Джиму. Я был ее мужем, а он хорошим другом. Я детектив, а он шеф бригады по расследованию убийств в восточной части Манхэттена. Чем больше я обдумывал то, что случилось, тем ужаснее оно мне казалось.

Ко мне подошел Абе Фитцель, парень, в свое время первым назвавший меня Большим Германом и совершенно серьезно считавший, что я распутываю убийства не без помощи магии.

— Что ты думаешь об этом, Герман? — спросил он.

Я ответил вопросом на вопрос:

— А что я, по-твоему, должен об этом думать?

— Ну ты, по крайней мере, попробуешь для нее что-нибудь сделать?

— Еще не знаю.

Я внимательно посмотрел на Пат и заметил, что она умудрилась привести свои волосы в порядок. Теперь они красиво падали ей на плечи, словно парик какого-нибудь лорда. Да, Пат всегда умела делать себе красивые прически. Вот только лицо у нее все — еще опухшее, а веки красные. Честно сказать, вид у нее был довольно подавленный.

Нет, теперь она совсем не похожа на ту девочку, которую я когда-то встретил на вечеринке.

— Добрый вечер, малютка! — сказал я ей тогда.

— Вот как, полиция? — воскликнула она. — Ну, хорошо, салют, дружок!

А потом мы гуляли по Вашингтон-сквер, зашли в бар, чтобы выпить кофе и съесть по куску вишневого торта. Я действовал довольно напористо и в первый же вечер заработал пощечину. После нее Пат плакала. Она боялась, что я ее больше никогда никуда не приглашу. Со мной она всегда была предельно искренней!

Я попробовал представить, что она сейчас ощущает. Наверное, чувствует себя чужой. Да, она чувствует себя чужой среди людей, которых знает по крайней мере десять лет нашей совместной жизни. Все это время они были друзьями. Когда