возбуждение.

Пришла в себя, когда очутилась на траве. Лиф платья расстёгнут, а мужчина начал целовать шею, опускаясь всё ниже. О! Какое блаженство! Никогда не думала, что смогу познать такое!

Тело моё стало таким мягким и начало плавиться, словно масло на сковороде. Рука мужчины опустились к бедру.

— Какой позор! — сквозь туман послышалось злобное шипение. Это мачеха. Мачеха? Как она могла здесь оказаться?

Я села и поняла, что мой незадачливый любовник уже ретировался, причём ускакал, как нашкодивший щенок.

— Леди Маргарита! — голос мачехи холоден как лёд. — Как Вы могли такое позволить? Вы навлекли позор на всю семью!

Мачеха наклонилась и язвительно сказала:

— О чём ты только думала, дурёха? Обрадовалась, что встала? Решила ощутить все прелести жизни? Ну, теперь одна дорога тебе — в монастырь, — и залилась злобным смехом.

Я ощутила такую сильную панику, что уцепилась за соломинку:

— Но ведь, кроме Вас, матушка, никто не видел?!

— Как никто, а Рамульд?

Тут я увидела чуть в стороне, у дерева, кузена мачехи.

— Конечно, если согласишься выйти за него…

— Нет! — закричала с отчаянием, а голос перешёл на такие высокие ноты, что слышался уже не визг, а что-то запредельное.

— Миледи, проснитесь! Вам снится кошмар! — чуть тронула меня за плечо Анита.

Открыла глаза. О, так это сон?! Такой правдоподобный, что не могла прийти в себя несколько минут…

Анита стояла около кровати и недовольно качала головой.

— Так можно снова заболеть, миледи. А ангела может не оказаться на месте. Что тогда будет?

— Ангела? — я потрясла головой, чтобы окончательно прогнать сон.

Анита присела на краешек стула и тихо сказала:

— Я так молилась за Вас, миледи, а потом ангел появился. Он пообещал, что поставит госпожу на ноги, если я сделаю всё так, как он скажет.

Мне стало интересно. Я присела, свесила ноги, хотя пол холодный, но совсем не заметила этого, до того захотелось узнать, что известно служанке.

— И ты сделала, как он велел?

— Конечно. Только я всё забыла, как будто во сне была. Помню только яркий свет.

— Понятно, — закусила губу, чтобы не рассмеяться. Наивная девочка — она верила, что спасла меня своими молитвами. Что ж, пусть будет так!

— Ты всегда была набожна, вот твои молитвы и подняли меня!

Анита покачала головой:

— Нет, я не такая уж и бескорыстная. Ангел сказал, что если буду заботиться о Вас, то у меня в жизни всё будет хорошо, — девушка шмыгнула носом.

Я могла её обнять, или здесь не принято так поступать? Скорее всего, служанки и господа должны держать дистанцию.

— Анита, я очень благодарна тебе за заботу и в долгу не останусь. Я считаю тебя подругой.

— Правда? — на лице девушки появилась улыбка.

— А что ещё ангел сказал? — интересно, что ещё придумала Ариана, эта шутница из Верхнего мира.

— Он предупредил, что выздоровление принудительное, поэтому может отразиться на Вашей памяти.

Кивнула в знак согласия — умница Ариана, всё продумала! Как мне её не хватало!

— Так ведь Вы и раньше не очень-то были… — запнулась на последнем слове Анита.

Ясно, местная Маргарита не славилась большим умом, поэтому мои промахи и не замечал никто.

Анита смотрела виновато, но я махнула рукой, мол, всё в порядке, и девушка продолжила:

— А ещё ангел сказал, что Вас нельзя расстраивать и нужно выполнять все желания, — спешила рассказать Анита, видя, что мне интересна история моего выздоровления.

Ага, вот почему моя милая служаночка не возражала, когда я отправлялась погулять, и потакала всем моим капризам.

Погулять? Я вспомнила сон и покраснела. Хорошо, что Анита не умеет читать мысли.

— Приготовить завтрак? — спросила девушка и убежала на кухню, получив согласие.

Я, конечно, сторонница здорового питания, но каждый день есть овсянку никак не могу привыкнуть. Хорошо, что Анита готовила её не ежедневно, предпочитая кормить меня булочкой с беконом, ведь это гораздо быстрее, а то появлялся главный повар на кухне и выгонял служанку больной миледи. А есть его стряпню я опасалась, так как он подчинялся мачехе.

Одевалась сама, чем первое время приводила Аниту в шок. Конечно, бальное платье самой не надеть, а простенькое можно.

Расчесала волосы, заплела в косу. Анита постоянно удивлялась, как ловко у меня это выходило, она обычно делала мне замысловатую причёску. Хорошо, что волосы у меня завивались в тугие кольца, не приходилось пользоваться щипцами.

Анита возвратилась с подносом, но есть не хотелось. Я взяла старенькую шаль.

— Миледи, у меня плохое предчувствие, — сказала Анита, намекая, чтобы я сегодня не ходила на прогулку.

Ах, это моё единственное развлечение, ведь для всех я только начала выздоравливать, поэтому и еду мне приносили в спальню, и поблажки делали. Даже мачеха не доставала, хотя и пыталась уколоть, когда заходила «проведать».

Да кто меня увидит? Мачеха вставала к обеду, а отец-граф, как всегда, спит, прикончив бутылку вина. Подозревала, что мачеха специально его спаивает. Что-то надо делать…

Правда, я уже предприняла кое-какие шаги, но вот будут ли они действенны?

Анита поспешила опередить меня, провожая к чёрному ходу. В доме было тихо, только на кухне слышалось позвякивания посуды — повар встал.

Быстро выскользнув за ограду, помахала рукой Аните, она понимающе подняла руку — в случае тревоги девушка меня должна прикрыть.

Нет, я не пошла на вчерашнее место, а решила посмотреть издали, появился ли незнакомец. Если так уж хотел встречи, то непременно должен ждать меня там.

Хорошо, что лесок совсем рядом с нашим замком, он укрыл меня от посторонних глаз.

Выглянула и разочарованно вздохнула: на лугу пусто. Села в траву, сорвала лесные цветы и начала плести венок. Анита в восторге от этого моего умения. Надев украшение на голову, встала и попала в объятия вчерашнего незнакомца.

— Пришла, — сказал он, глядя в глаза.

Сейчас его взгляд казался изучающим и каким-то тоскливым. Он не пытался прижать меня или поцеловать.

— Ты как нимфа, — усмехнулся он, расплетая мою косу. — Так лучше. Твои волосы — настоящее чудо!

Незнакомец увлек меня на землю и посадил на траву, сам опустился рядом.

Его присутствие ввело меня в ступор.

ГЛАВА 4

Он меня искал? Я ему приглянулась? Задумал соблазнить?

Перед глазами возникло довольное лицо мачехи из сна. Невольно отшатнулась, попыталась встать, но сильные мужские руки не позволили.

— Не бойся, — шепнул мужчина. — Я не сделаю тебе больно!