темную робу и накинув глубокий капюшон, у стены одного из домов стоял старик. Однако освещение позволяло разглядеть, что капюшон ему не особо и нужен, так как глаза его перехватывала тугая черная повязка. Вытягивая перед собой чашу для подаяний он тянул на одной ноте заунывное:

— Покайтесь в грехах своих и придите к Богу Тьмы Орису… Только он спасет вас от тварей в ночи… Отверните взор свой от света и придите к Орису… Падите на колени и покай… — его "прочувственную" речь прервал глубокий зевок.

— Здорово, конкурент! — весело поприветствовал старика Серг и бросил ему в чашу золотой. Еще не успев остановиться и как следует "назвенеться", золотой исчез из чаши в рукаве старика, а сам старик чутко принюхался:

— Ааа… Слуги Лота… Помыться бы вам…

— Не спится? — поинтересовался Дан подойдя ближе, а стражник аккуратно обошел монахов и встал в конце улицы.

— Ночь время Ориса и его смиренных слуг. — вздохнул старик, — Вроде мысль правильная, но с подаяниями туго. А у вас как дела?

— Да вот, с тьмой боремся помаленьку. Как там?.. Однажды свет Лота воссияет над всем миром, вот.

— Визгу будет. — вздохнув, покачал головой старик и неопределенно помахал своей чашкой в воздухе. — Все осколки тьмы, свой голос подадут.

— В общем, кончилось уже твое время, старый. Утро. — сказал Серг и они с Даном направились к переминающемуся на месте стражнику.

— Правда? — обрадовался старик, — Ну, тогда и мне пора. Успехов вам, молодые лоботрясы! — радостно прокричал вслед братьям старик и засеменил в ближайшую темную подворотню. Горящие там глаза сначала обрадованно кинулись к телу старика, но сразу же отпрянули, раздраженно зашипев, а сам дед растворился в темноте.

— И тебе не кашлять. — крикнул ему Серг.

Вскоре они достигли ворот внутренних стен и здесь братьям не открывали уже гораздо дольше. Наконец терпение Дана лопнуло и он полез по отвесной стене, как будто это была не лишенная даже мелких неровностей поверхность, а лестница… Он как раз перемахивал через верхушку стены, когда за воротами послышалось:

— Какой ***** там еще при… — а затем звук удара и падения чего-то железного. Спустя мгновения ворота распахнулись и Дан поманил Серга внутрь. Проводник и Серг не спеша вошли и увидели лежащего на земле стражника в более дорогих одеждах, чем страж ворот, а также стоящего возле него Дана. Дан подкидывал на руке очередной кошелек. Затем братья направились внутрь замка, а стражник ворот, стащил со своего оглушенного собрата сапоги и пробормотав: "Вот почему, всегда нужно быть вежливым…", отправился восвояси. Из замка же, донеслись возмущенные голоса, звуки ударов и шум схватки.

Герцог Звенвалийский проснулся немыслимо рано из-за своего тонкого слуха. Не раз слух спасал ему жизнь, но усложнял он эту самую жизнь — гораздо чаще и не только ему… Так, основной причиной, почему в городке герцога — Таральте, не было ни одного петуха, был именно тонкий слух герцога. Выкручиваться жителям приходилось самыми причудливыми способами, поскольку кур держали многие и этих самых кур, надо было как то… "разводить" дальше. Вот и сейчас, раздающиеся с нижних этажей дворца — ругань и звон клинков, подняли герцога с постели. Раздраженно и испуганно, герцог прислушался к этим звукам и постарался разобрать, что же происходит… Это не мятеж — иначе бы шум раздавался и с улицы. Это не нападение какого то внешнего врага — по той же причине. И не попытка захвата власти, поскольку всех более-менее способных на подобное, герцог давным-давно отправил кормить червей. Испуг сменился заинтригованностью и герцог, накинув халат и поцеловав в обнаженное плечо, одну из своих любовниц, осторожно вышел на балкон перед внутренней лестницей. Минуту понаблюдав, как двое парней избивают его стражу кулаками, а те активно помогают им молотя друг дружку еще и клинками, герцог, тяжело вздохнул и закричал:

— Морис! Морис! Немедленно прекрати это! — и обращаясь уже к охране, всплеснув руками вопросил, — Сколько раз я должен вам повторять — сначала спрашивайте, а потом бейте?! Святых братьев, такими словами… Немедленно оставьте в покое наших дорогих гостей!

Появившийся из за портьер Морис, принялся разгонять стражу и, одновременно, рассыпаться в извинениях перед гостями. Лебезя и кланяясь, он пригласил братьев в гостиную, куда спустя некоторое время, спустился и герцог, нарядно одетый и приятно благоухающий:

— Как я рад вам, друзья мои! Как счастлив вас видеть! Слезы радости застилают мне глаза — так я рад вашему визиту! — едва войдя, запричитал герцог.

— Держи, твое герцогство, утри слезинку. — протянул ему какую-то мятую бумажку Серг, а Дан в это время торопливо допивал из горла принесенную Морисом бутылку вина. Стаканы опытный Морис не принес.

— Что это? — удивленно развернув лист, вчитался герцог и покраснел, — Ох! Должно быть это какому-то моему однофамильцу! Вы знали, что древо моего рода уходит корнями в самые истоки нашей прекрасной державы? Ах, как много людей с моей славной фамилией живут в этой замечательной стране и заботятся о благе нашей родины! — с приятной улыбкой закончил он.

— Два, — подсказал Серг, — Ты и этот… первый министр. Но нам глубоко ***** на политику, поскольку церковь выше всего этого! — подняв вверх палец, заметил Серг, а Дан утвердительно рыгнул. — К тому же рогоносец нам не заплатил. В общем, в лесу мы нашли холка, а холк, до этой судьбоносной встречи, нашел королевского гонца! Вот его хвост. — бухнул на стол свой трофей Серг и, на всякий случай, уточнил, — Холка.

— Да-да, — рассеянно подтвердил герцог, небрежно убирая листок себе в карман. — Твари совсем обнаглели. На прошлой неделе вырезали целый караван! Целый караван — и не какой нибудь! Караван сборщиков податей самого короля… — скосив глаза на хвост, закончил герцог.

— Вот *****! — посочувствовал Дан. — Наверняка и трупы сожрали и все собранное золото? Наверняка и сапоги с тел сперли! Знаем мы этих холков…

— Да-да, — с каменным выражением лица подтвердил герцог и кинул Сергу мешочек с монетами. — Какой все же подвиг, с вашей стороны — спасти почту и доставить её… мне. Надеюсь вас это устроит?

Серг подкинул мешочек на руке и прислушался:

— Сто золотых? Вполне. Как же приятно иметь дело с умным человеком, а не с какой нибудь рогатой скотиной! — щечки герцога заалели и он, улыбнувшись, только отмахнулся ладошкой.

— А еще какие то письма на теле гонца были? Я так люблю почитать на сон грядущий, а нечего… — признался герцог жеманно достав платок и смахнув хвост со стола на пол.

— Нет. — отрицательно мотнул