ужинать. – у этой девчонки был тот же цвет глаз, что и у Анны. Вот только её взгляд не завораживал так, как взгляд Анны. Может всё дело в цвете волос, а может в отсутствие бури, которую обещают ее глаза.

– Чем ты занималась здесь весь день? Это все так странно. – Тон другой девочки раздражал меня. Она разговаривала с Анной снисходительно, и мне это не нравилось.

– Пускала камни по воде, – ответила Анна.

Услышав это, девочки посмотрели друг на друга и состроили гримасу скуки, а затем захихикали еще больше.

– Я лучше пойду… – она продолжала стоять на месте, не желая никуда идти. Затем посмотрела на меня, бросила последний взгляд на озеро и ушла.

– Эй, Энни! – случайно выскочило у меня, но это имя подходило ей больше и нравилось мне. Она повернулась. – Встретимся здесь завтра утром.

Ее лицо немного засияло, и я лучезарно улыбнулся ей в ответ. Она лишь кивнула и убежала.

Я не знал, в какое время она пришла следующим утром к берегу, но чувствовал, что довольно рано. Едва заметив меня, она удивилась.

– Не была уверена, придешь ли ты.

– Почему бы мне не прийти?

В ответ она пожала плечами.

Мы решили построить самый большой в мире песочный замок, поэтому зашли к ней домой захватить необходимые вещи.

 Я не знал, что играть с песком это так весело. Я диктовал Анне, что ей нужно делать, и она следовала моим указаниям, слово за словом, ни разу не спросив, почему всю работу выполняет она.

– Ничего себе, Энни, спорю, что это самый большой песочный замок в мире! – воскликнул я, когда мы стояли позади и любовались нашей работой. – Я считаю, что ты самая крутая девчонка в мире!

Она широко улыбнулась, услышав мой комплимент.

– Это ты построила? – Те же девочки, которых мы видели вчера, смотрели на замок с недоверием.

– Да, мы с Адамом построили вместе. – Я съежился от ее слов, не желая, чтобы этот прекрасный день был разрушен.

– Кто такой Адам? – спросила злая девчонка.

Энни посмотрела на них, как на глупых.

 – Мальчик, который стоит возле меня.

Теперь уже они смотрели на нее, словно она сошла с ума.

– Какой мальчик?

Мое лицо омрачилось, когда Анна посмотрела на меня. Я не мог это больше скрывать.

– Энни, они не могут меня видеть.

– Что? – она смерила меня взглядом.

– Ты – единственный человек, который меня видит, – мне было тяжело говорить эти слова.

Ее глаза округлились, после чего она улыбнулась.

– Ха-ха, вы, наверное, шутите ребята. – Но Энни заметила, что девочка со светлыми волосами смотрит на нее странно. – Вы действительно его не видите?

– Ты хочешь сказать нам, что у тебя есть воображаемый друг? – спросила дерзкая девочка, едва сохраняя бесстрастное выражение лица. – Разве не так поступают маленькие дети? Хэйли, ты не говорила мне, что твоя двоюродная сестра сумасшедшая!

Вся краска сошла с лица Энни, и я был зол на себя из-за того, что она оказалась в такой ситуации.

– Я говорила тебе, Шарлотта. После того, как ее родители умерли, она стала странной, – ответила ее кузина так, словно Анна не стояла здесь прямо сейчас напротив них. Я наконец-то понял, почему она выглядела такой потерянной вчера. Оба ее родителя мертвы. Мне было очень тяжело это осознать.

– Развлекайся со своим единственным другом, Анна. Жаль только, что он выдуманный, – крикнула Шарлотта через плечо, и они с Хэйли ушли, весело смеясь.

Я знаю, что бить девочек нельзя, но, боже, как мне хотелось ударить их.

Все тело Энни дрожало, а личико покраснело.

– Как они смеют говорить мне подобное! Я сошла с ума! О, Господи, я сумасшедшая. Конечно, я была подавлена после смерти родителей, но ничего себе… – рассуждала она, шагая из стороны в сторону. – Не могу поверить, что я выдумала человека, – она начала нести чушь, и я не понимал ее.

– Энни, остановись. Энни, пожалуйста, хватит! – я был вынужден повысить на нее голос, чтобы она обратила на меня внимание. – Я существовал еще до того, как ты увидела меня. Не долго, но я помню, что был здесь, по меньшей мере, две недели. Я пытался заговорить с другими людьми, но они все игнорировали меня. Все, кроме тебя, – я отчаянно пытался объяснить ей, что не был плодом ее воображения.

– Ты привидение?

– Не знаю, я ничего не помню. Единственная вещь, которую я знаю – это то, что меня зовут Адам и мне восемь лет. Однажды я был прямо здесь, возле озера. Но больше я ничего не помню.

– Почему я могу тебя видеть? – на ее лице появилось замешательство, но, по крайней мере, она успокоилась.

– Не знаю, но я рад, что ты видишь меня, – я начал осознавать, что был очень счастлив тому, что она тоже была особенной. – Я бродил возле озера в смятении и одиночестве. Я не чувствовал на ощупь вещи. Когда увидел тебя, грустившую возле озера, решил подойти. Для меня самого стало полной неожиданностью то, что ты ответила мне.

– Ты спишь? Как все?

– Нет.

– Но ты помог мне построить песочный замок.

– Нет, – сказал я, мотнув головой, – Я только говорил тебе, что делать. Ты построила замок сама. Я все думал, что ты заметишь, но нет. Ты была очень увлечена процессом.

– О, – ее плечи опустились, и она задумалась. – Что теперь? Я не хочу, чтобы ты уходил. Мне нравится твоя компания.

– Я тоже не хочу уходить.

Какое-то время мы пробыли в тишине. Я боялся, что она испугается, найдет меня слишком странным и оставит вновь одного.

– Я решила, как нам с тобой поступить дальше, – у нее было серьезное выражение лица.

– Тебе некуда идти. А мне нравится, когда ты рядом. Ты можешь жить со мной. Согласен?

Я улыбнулся ей так широко, что мое лицо должно было разорваться пополам. И она улыбнулась мне точно также в ответ. Для наших восьмилетних умов такая логика вещей имела смысл.

Оставшуюся половину дня мы вместе веселились. Энни было безразлично, когда люди бросали в её сторону странные взгляды, замечая, как она разговаривает сама с собой.

Вечером я сидел на кухне, в то время как Энни ужинала со своими тетей, дядей, двоюродной сестрой и ее подружкой.

– Ты уверен, что ничего не хочешь, Адам? – Энни протягивала мне булочку.

– Я уже говорил тебе, что не могу