Символика Православного Храма

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предлагаемая благосклонному читателю книга является опытом предварительного начертания по существу новой богословской науки, которую можно обозначить как Православная теория образа, эта наука рождается на стыке догматического богословия и литургики. До сих пор некоторые (далеко не все!) церковные предметы и символы, облачения духовенства вкратце истолковывались у нас в различных учебных пособиях по литургике, что вполне уместно и естественно. Однако в этих толкованиях отсутствовало объяснение многих "второстепенных" предметов и главное не было достаточного теоретического обоснования необходимости вещественных образов и символов в церковной жизни, никак не выявлялась духовно-таинственная природа образа в самом широком смысле этого слова. А потому оказывалось не вполне ясным, являются ли образы и символы Церкви существенно необходимой стороной Православной веры, или это нечто "условное", чисто человеческое, "иллюстративное", нечто такое, без чего вполне можно и обойтись... Последнее дало возможность современному "православному" экуменизму и модернизму утверждать, что весь образно-символический строй (то есть, по существу, вся литургическая жизнь Церкви) не является принципиальным и фундаментальным основанием Православия.

Меж тем внешние (в нашей теме — вещественный) образ или символ — это великая и удивительная тайна Божия Домостроительства о спасении человека и творения в Церкви Христовой! Богословское исследование онтологии образа, приоткрывая покров тайны, позволяет человеческому духу углубляться в меру возможности поистине в океан Божественной Премудрости. Такое исследование выходит за рамки литургики, не может быть полностью внесено и в догматику; оно должно стать особой дисциплиной, связанной и с литургическим и с догматическим богословием. В данной книге и сделана попытка такого исследования. Кроме того, мы ставим себе целью описать и изъяснить с богословской точки зрения полный круг всех предметов, употребляемых в церковном обиходе.

Книга состоит из трех лекций, прочитанных нами в октябре 1980 г., и переработанной и дополненной нашей работы "Православный храм. Богослужебная утварь и облачения духовенства", опубликованной в "Настольной книге священнослужителя" М., 1983, т. 4, без авторской подписи, как и все разделы этого издания, имеющего слишком узкий круг читателей.

Заведомо прошу простить, если в чем согрешил в словах по немощи своего грешного ума!

Протоиерей Лев Лебедев Курск, 1990 г.

ПЕРВАЯ ЛЕКЦИЯ Онтологические основы церковной символики.

Здесь приходится вспомнить выражение Библии о том, что человек сотворен «по образу» и «по подобию» Божию. Значит, образ и подобие должны находиться в соответствии одно другому. Но мы знаем, что в нынешней земной реальности это не всегда так. Недаром подвижники христианского благочестия называются преподобными (приставка «пре» в данном случае указывает превосходную степень). Это означает, что они путем трудного подвига сумели восстановить в себе в наибольшей возможной для них в земных условиях мере подобие Создателю. Итак, в нынешних земных условиях возможно существование образов при отсутствии в них подобия первообразу. Возьмем, к примеру, карикатуру. Она нарочито пишется так, чтобы человек, ею изображаемый, был узнаваем. То есть карикатура сохраняет образ того, на кого она сделана. Но подобия первообразу в ней нет, оно нарочито искажено. И именно это резкое расхождение между образом и подобием в карикатуре вызывает наш смех или улыбку. Не случайно диавол у некоторых отцов назван «обезьяной Бога». Как Божие создание он не способен творить ничего принципиально нового, своего (над ним тяготеет закон сообразности!); он может лишь повторять то, что видит у Бога и в Божием творении, но в перевернутом, искаженном, как бы карикатурном виде.

Мы еще будем особо говорить о принципе подобия образа первообразному. А пока отметим только то, что в грехопадении Денницы аггелов его, а затем и человека, как вершины и средоточия всей твари, нарушилась не сообразность, а подобие твари в целом Богу и различных уровней тварного бытия друг другу. Таким образом, определенное онтологическое единение твари с Творцом продолжает сохраняться, несмотря ни на что. Но для того чтобы оно соделалось единением благодатным, требуется привести в полное соответствие и согласие оба средства или условия такого единения сообразность и подобие. Только в этом случае становится возможным беспрепятственное проникновение благодати Божией во все уровни тварного бытия, и прежде всего — в человека, и живое, непосредственное и непрерываемое общение человека и видимого творения со своим Творцом — Богом.

Следовательно, в основу связи и взаимодействия различных уровней, сфер, областей, видов тварного бытия друг с другом и с Богом положены законы образа и подобия.

Мы знаем, что полное восстановление благодатного единения твари с Творцом, или, как иногда говорят, обожение твари, произойдет во Втором славном Пришествии Христовом, когда явятся «новое небо», «новая земля» и «Иерусалим новый» (Откр. 21,1-2), где будут уже вечно жить люди, удостоившиеся пребывать в этом небесном Царствии. Значит, спасение людей, человека находится в прямой связи со спасением твари в целом. На эту связь указывает Писание: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих,... что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы чад Божиих. Ибо мы знаем, то вся тварь совокупно стенает и мучится доныне, и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8, 19-23). Конец этому всеобщему стенанию будет положен во Втором Пришествии так: «... земля и все дела на ней сгорят», «воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают» (2 Петр. 3: 10- 12). Всё видимое будет предано огню. Однако это огненное горнило не будет означать уничтожения видимого творения Божия. Это явится как бы переплавкой старого в новое, «изменением колеблемого, как сотворенного, чтобы пребыло непоколебимое. (Евр. 12, 27). При этом человек не только духовно, но и телесно сохранится, «изменившись «во мгновение ока «при последней трубе» (1 Кор. 15, 51- 52). Святые отцы согласно учат, что в грядущем космическом пожаре тварь «не совершенно уничтожится,... но изменится; и будет небо ново и земля нова» (Преп. Иоанн Дамаскин, со ссылкой на Василия Великого и Иустина Философа. Точное изложение православной веры, кн. 2, гл. VI, изд. 4, М. 1855, с. 63 — 64 (об изменении небес) и с. 84 — об изменении земли.;