Отчего-то твою защиту он проигнорировал. Хотя я попытался сделать тоже самое — эффекта никакого.

— Попытался? — так вот откуда эта странная кратковременная амнезия! — А еще рыцаря из себя строишь! Спас, называется!

«Рыцарь» улыбнулся в последний раз и сделался вдруг серьезным.

— Ты хоть понимаешь, что вчера чуть не погибла? Я тебе тут нянькой не нанимался! Еще раз отойдешь без сопровождения от своего фургона — посажу на цепь! Тебе это понятно?

— Да.

Артем встал и вышел на улицу, хлопнув дверью на прощание. Как же она ненавидела этого охотника! Эту улыбку, тон всезнайки и пренебрежительное отношение ко всем, кто не принадлежал к касте таких же, как он сам. Но в этот раз он был прав: ей не следовало вчера уходить от фургона.

Где бы добыть снотворного? Свою баночку она оставила дома, и только теперь поняла, что сглупила. Ей не хватало Призрака: его рассудительных советов, шелестящего голоса и ледяных пальцев. Только где взять этот сон, что снимет оковы сознания и пропустит в мир тех, кто смотрит и видит? Девушка грустно посмотрела на андроида, вздохнула и решила, что пора бы встать. Нужно было привести себя в порядок, позавтракать и посмотреть на чучело несчастного кархеса. Она откинула одеяло и приподнялась, но в этот момент перед глазами все поплыло…

И снова Лес таял. Густой туман ласковым псом бросался ей под ноги, не пуская вперед, стращал непроглядностью и сыростью. Но она была слишком упряма, чтобы испугаться. Где-то там, в самой чаще ждет ее Призрак, окруженный белоснежной стаей. И они тоже ждут ее.

— Я просил тебя не приходить.

Марина обернулась и увидела его — он выглядел уставшим и потрепанным. Хотелось протянуть руку и дотронуться до его щеки, но что-то удерживало ее от этого. Говорить она так же боялась, будто от неверного слова или даже звука он может исчезнуть. И Призрак понял ее молчание, он всегда понимал ее, и протянул руку.

— Я волнуюсь за тебя. Это непростая экспедиция, а ты в ней не просто метафизик. Остерегайся охотника, он не так прост, как может показаться на первый взгляд.

Самое страшное в этой ситуации, что лайнер упал недалеко от Храма Эсхи. И никакого оружия на борту нет. Они ищут что-то другое, а если найдут Храм…

Он замолчал и вздохнул, будто решил, что наговорил лишнего. Туман начинал отступать, и сквозь него уже угадывались темные стволы деревьев. Плохой знак — значит, скоро сон растворится вот так же, а она не успеет спросить главное.

— Что там? Что в Храме?

Призрак молчал, и Марина поняла, что он ничего не скажет об этом, по крайней мере сегодня. И еще поняла, что пора просыпаться, потому что на будильник рассчитывать не приходилось.

На улице было всего четыре фургона: ее личный, медицинский, Артема и еще один. Остальные уехали вперед, для разведки обстановки: несколько километров в чащу, затем они сформируют там лагерь и дадут сигнал оставшимся. И уже из лагеря они пойдут пешком, потому что иначе никак не получится — Лес не пропустит. Марина была возмущена тем, что они уехали не все вместе, но после случая с кархэсом не решалась сказать что-то против. И ведь надо же было купиться и поверить в то, что охотники за ночь смогли изготовить чучело хищника! А ведь она была в таксидермических мастерских в Центре и знает сколько времени требуется на изготовление чучела крупного зверя, и все-таки поверила этому наглецу. И хотя прошло уже два дня с того момента, девушка все еще копила обиду на Артема.

Поздним вечером, страдая все той же бессонницей, не желавшей ее отпускать, Марина сидела на ступеньках своего фургона и смотрела на огонь. Охотники спали, только двое часовых обходили в этот момент их стоянку, устанавливая радиомаяки, отпугивающие животных. Из оставшихся семи человек не спали четверо, в том, что командир группы не спит, девушка была уверенна. И будто подслушав ее мысли, дверь стоящего напротив фургона отворилась, и из нее вышел Артем. Парень оглядел площадку, которую они занимали, и его взгляд остановился на Марине.

— Опять не спишь? — нахмурился он. — Или решила по доброте душевной покормить москитов?

Девушка промолчала, хотя достойный ответ был уже готов сорваться с губ. Москитов покормить, ага, как же! Бедные насекомые не успеваю подлететь на три метра к фургонам из-за действия фумигаторов, а уходить от лагеря на метр без сопровождения запрещено. Она зло посмотрела на парня и опустила глаза.

— Молчишь. Злишься, — он подошел к ней и сел рядом на корточки, — может договоримся? Ты будешь себя примерно вести, ни во что не вмешиваться, а я оставлю тебя в покое?

Марина молчала. Трещали дрова в костре, шелестел легкий ветерок в кроне многовековых деревьев, перешептывались ночные птицы. Играли тени в своем театре, жужжали установленные радиомаяки. В самом дальнем фургоне о чем-то негромко спорили андроиды — странные они, эти самообучающиеся программы, псевдоинтелекты. Артем взял ее за руку и посмотрел в глаза.

— У тебя холодные руки. Ты замерзла?

Она вздрогнула. У него были непривычно теплые руки, теплые глаза, да и сам он был непривычно живой. Господи! Неужели она стала настолько нелюдима, что боится обычного прикосновения? Или это что-то другое? Инстинкт самосохранения?

— Ты атаковал меня ментально, — отчего-то вспомнила она. — Где ты служил, Артем? Эти знания не доступны обычным смертным.

Послышались чьи-то шаги, и из-за крайнего фургона вышли часовые. Сегодня это были Марат и Илья.

— Мы все установили, — крикнул Илья, приближаясь к ним. — Ой! Шеф, мы тебе не помешали?

— Илья, — Марат шутливо погрозил товарищу пальцем, — не смущай командира. Мы уходим, шеф, — охотник подмигнул и уже потащил напарник куда-то дальше.

— Стоять, клоуны. Дежурить я за вас не собираюсь, — он обернулся к Марине: — Иди спать. Завтра поговорим.

Девушка кивнула. Когда она закрывала за собой дверь фургона, до нее долетел обрывок разговора охотников.

— …Волки куда-то исчезли. Не нравится мне это шеф, ой как не нравится.

— Найдутся волки. Их позовут, и они вернутся.

И будто услышав эти слова, в Лесу послышался одинокий вой, оборвавшийся так же внезапно, как и начался.

Если документы не врали, то оружие, оказавшееся волею судьбы на борту транс-лайнера, было ядерным, оттого и понадобился метафизик, отсюда и секретность. Ну не могут их военные никак обойтись без сверхсекретности, словно дети, играющие в ненастоящие космические войны с исторической подоплекой. Запретило им Вселенское Сообщество Гуманоидных Рас вместе с Единой Церковью использовать ядерное, биологическое и химическое оружие, а они все равно используют! По-другому они не могут — не интересно.