какую-нибудь очередную древнюю легенду, у меня не было совершенно никакого желания. Так что, отобрав у него инструмент, я сам взялся за дело. За три тысячи лет чему только не научишься, нельзя же всё время только людей убивать. В перерывах можно сочинять об этом песни.
Конечно, песня совсем не обо мне. Нет, героем я себя не считаю. Но мне как раз на войне самое место, а дома, куда можно было бы уйти, уже давным-давно не существует. Но сколько раз я бился плечом к плечу с такими вот простыми сельскими парнями.
Иногда я даже завидую этим простым парням. Как выжившим в мясорубке войны, так и оставшимся на поле брани. И пусть я видел, делал, знаю и умею неизмеримо больше, чем любой из них или все вместе взятые — какой в этом смысл? Ради чего? И даже все войны, в которых я участвовал, оставались для меня чужими. Сейчас я не смогу вспомнить ни имён полководцев, ни стягов, ни даже целей тех сражений. Хотя какие там цели — захапать кусок побольше, не дав соседу хапнуть твоё, вот и всё.
Интересно, если Рун вправду выжила, то ради чего она жила все эти годы? Уже только ради ответа на этот вопрос стоит её найти. И, пожалуй, это единственная причина. Потому что какая разница, с чего вдруг ей нестерпимо захотелось моей смерти. Мне и самому периодически хочется того же, но не в силах человеческих дать нам желаемое. А несбыточные желания не имеют смысла.
Вот и у героя моей песни вполне понятные и осуществимые желания. И в этом я с ним солидарен. Корчма и девки на сеновалах — это то, ради чего стоит возвращаться с войны. А всякие там короли, графини и магистры орденов — да тьфу на них.
Ну а мне пора спать, утром предстоит долгий путь. Но у моего пути теперь появилась цель, впервые за многие и многие годы. Возможно, пора перестать быть просто наёмником, убивающим время и людей по чьему-то приказу. И вспомнить, что вообще-то я последний представитель древней Империи. Или всё-таки один из последних.
И хотя Империя рухнула, а её знания и достижения утрачены, кое-что можно восстановить. Конечно, склеенная чашка уже никогда не станет целой и пить из неё не получится. Но по образу и подобию склеенной можно сделать новую. Главное — собрать достаточно осколков, чтобы восстановить образ нужной формы. И для меня наступило время собирать эти осколки. Осколки Империи.
— Я не герой. В руке сверкает меч…
Удар! И он запятнан тёмной кровью.
Товарищу помог я жизнь сберечь:
«Да не за что, приятель, на здоровье!»
Я не герой. А утром новый бой.
Вновь марш-бросок и грязь под сапогами…
И после рубки меч опять тупой,
А лезвие измазано мозгами…
Я не герой. Хочу уйти домой,
Но не хочу болтаться на осине…
И вновь рассвет, опять пора мне в строй,
Вновь плакать будет чья-то мать о сыне…
— Я не герой. Убийца и мясник.
Уж трупов сто, пожалуй, за плечами.
Но вот как будто даже и привык,
И даже без кошмаров сплю ночами.
Я не герой. Сосед мой не герой.
И наш капрал в герои не годится.
Но встанем завтра снова мы стеной,
Ведь кто-то должен защищать границу…
Я не герой. А враг мой не злодей.
Напротив ведь такой же сельский парень.
Но выбор прост — умри или убей,
И он со мною в этом солидарен.
Я не герой. Мне не дадут медаль
И в жёны не сосватают царевну.
Ну и плевать, совсем-совсем не жаль,
Вернуться бы в родную нам деревню…
— Я не герой. Эй, слышишь, друг? Держись!
Прикрой меня, а я тебя прикрою.
Смотри вперёд! Да что ты смотришь ввысь?
Нет, не помогут боги нам с тобою.
Я не герой. Богам не до меня.
Вот и хвала, конечно, им за это.
Под взором их врагов ряды тесня
Я не пойду. И доживу до лета.
Я не герой. Я жду сезон дождей,
А вовсе не блистательной победы.
Ещё я жду из дома новостей.
Ну а сейчас и вовсе жду обеда.
Я не герой. Скорей бы уж зима,
Когда снега закроют перевалы.
Тогда домой. Там ждёт меня корчма,
И девки ждут, готовят сеновалы…
— Я не герой. Да здравствует король!
А впрочем, хрен с ним, если околеет.
Не выспался, опять натёр мозоль…
А снова в бой, восток уже алеет…
Я не герой. На том и кончен сказ.
Опять пора в атаку нам всем строем.
Не воин я, а просто свинопас.
И нет причины звать меня героем.