Р. Л. Стайн ПРИЗРАК БЕЗ ГОЛОВЫ

1

Мы со Стефани Элперт пугаем соседей. Эта идея возникла у нас на прошлый Хэллоуин.

У нас в округе живет много ребят нашего возраста и чуть помладше. И нам со Стефани нравится их «доводить», пугая до полусмерти.

Обычно мы с ней выходим поздно вечером, когда темно. Иногда мы надеваем маски и заглядываем в окна к намеченным жертвам. Иногда оставляем у кого-нибудь на подоконнике резиновую руку или отрезанные пальцы. Иногда пихаем всякие гадости в почтовый ящик.

А еще мы со Стефани частенько прячемся в кустах или где-нибудь под деревьями и вопим дурными голосами или издаем всякие жуткие звуки: звериный вой, стоны измученных привидений. У Стефани замечательно получается вой волка-оборотня. А я умею так громко орать, что от моих воплей трясется листва на деревьях.

Вот почему все детишки в нашем районе страшно запуганы.

Мы со Стефани не раз замечали, как по утрам они с опаской выглядывают сквозь щелку в двери — не поджидает ли их на улице кровожадное чудище или взбесившийся призрак.

А вечером, с наступлением темноты, многие просто боятся выходить на улицу в одиночку.

Так что нам со Стефани есть чем гордиться.

Днем мы самые обыкновенные дети двенадцати лет. Стефани Элперт и Дуан Комак. Зато вечером мы превращаемся в Кошмарный Ужас, Терзающий Уилер-Фоллс.

И никто об этом не знает. Никто.

Мы со Стефани учимся в одном классе — в шестом классе средней школы городка Уилер-Фоллс. У нас обоих карие глаза и темные волосы. Мы оба высокие и худые. Стефани на пару дюймов выше меня. Но это потому, что у нее волосы слишком пушистые и густые.

Многие — те, кто нас не знает, — принимают нас за брата и сестру. Но мы никакие не брат и сестра. У нас вообще нет ни сестер, ни братьев. И, честно сказать, это нас вовсе не напрягает.

Мы живем через улицу, прямо напротив. Утром мы вместе ходим в школу. А в школе обычно меняемся завтраками, хотя наши предки всегда дают нам на завтрак одно и то же: сандвичи с джемом и ореховым маслом.

Мы совершенно нормальные дети. Обычные дети. Не считая нашего тайного вечернего увлечения.

Как мы со Стефани превратились в Кошмарный Ужас Уилер-Фоллс? Ну, это долгая история…

Но если хотите, я расскажу.

..На прошлый Хэллоуин вечер выдался самый что ни на есть хэллоуинский: прохладный и ясный. И было как раз полнолуние.

В этот раз я соорудил себе костюм Мрачной Смерти.

Мы со Стефани договорились, что я зайду за ней, когда буду готов. И вот я стою у нее под окном в своем мрачно-смертельном костюме и поднимаюсь на цыпочки, чтобы заглянуть в комнату и посмотреть, в кого наряжается Стефани.

— Эй, Дуан! Не подглядывай! — кричит мне Стефани. Она подходит к окну и задергивает шторы.

— Я не подглядывал! — кричу я в ответ. — Я просто потягивался!

Мне было жутко интересно, какой костюм придумала себе Стефани. На каждый Хэллоуин она изобретает что-то неимоверное. В прошлом году она вся обмоталась зеленой туалетной бумагой. Костюм назывался «Мороженый Салат на Ножках».

Однако я был уверен, что в этом году я ее обставлю.

Я здорово потрудился над костюмом Мрачной Смерти. Я надел сапоги на высокой платформе — так чтобы быть выше Стефани. Мой черный плащ с капюшоном волочился по земле. Волосы я спрятал под купальной шапочкой телесного цвета, чтобы моя голова походила на череп. А лицо я намазал тенями для век — мерзкого цвета плесени, которая бывает на старом хлебе.

Папа сказал, что ему смотреть на меня противно, что его сразу мутит.

Я это воспринял как похвалу.

Мне уже не терпелось показаться Стефани. Я очень надеялся, что ее тоже слегка замутит. Я постучал в окно своим мрачно-смертельным серпом.

— Эй, Стеф, давай быстрее. Я есть хочу. Я конфет хочу.

Но Стефани как будто заснула. Я ждал, ждал и ждал. Наконец мне надоело торчать под окном и я принялся ходить взад-вперед по лужайке у дома, подметая полами плаща траву и опавшие листья.

— Стеф, ты где? — снова позвал я. Нет ответа.

Я уже начал сердиться. Я в раздражении развернулся и уставился на ее окно.

И тут какое-то громадное волосатое чудище налетело на меня сзади и откусило мне голову.

2

На самом деле, конечно, оно не откусило мне голову.

Но оно очень старалось.

Оно рычало и норовило вцепиться мне в горло зубами.

Я обернулся, готовясь к самому худшему. Это был зверь, похожий на огромную черную кошку с густой лоснящейся шерстью, которая топорщилась во все стороны. Какая-то мерзкая желтая слизь сочилась у него из носа и из ушей. Его оскаленные острые зубы светились в темноте.

Зверь опять зарычал и угрожающе поднял переднюю лапу.

— Конфет… немедленно дай мне конфет!

— Стефани? — ошалело выдавил я.

Это действительно была Стефани. Или нет?

В ответ зверюга полоснула меня когтями по животу. И тут я увидел часы на ее волосатой лапе. Я узнал часы Стефани. Дурацкие часы с Микки-Маусом, которые она не снимала, даже когда спала.

— Ничего себе, Стефани. Ты ужасно выглядишь. Я хочу сказать, в самом деле ужасно… — Я не успел договорить. Стефани схватила меня за руку и утащила в кусты живой изгороди.

Я не устоял на ногах и плюхнулся на землю, больно ударившись коленками.

— Ты что, с дуба рухнула? — возмутился я. — Что ты еще придумала?

Мимо изгороди как раз проходила компания ребят в костюмах. Так, малышня. Третьеклашки. Стефани с жутким рыком выскочила из кустов на дорогу.

— Рррррррррр.

Детишки перепугались ужасно. Они развернулись, как по команде, и бросились наутек. Кое-кто даже уронил хэллоуинский пакет, в который уже успел насобирать конфет и плюшек. Стефани направилась прямо к пакету.

— Уууууууууу.

— Слушай, а ты их по-настоящему напугала, — заметил я, глядя вслед улепетывающей малышне. — Это было круто.

Стефани рассмеялась. Она всегда так по-дурацки смеялась, что я тоже начинал хохотать. Ее смех был похож на кудахтанье истеричной курицы, которая боится щекотки и которую кто-то как раз и щекочет.

— Это гораздо прикольней, чем ходить собирать конфеты.

Поэтому мы не пошли собирать конфеты. В тот вечер мы только и делали, что пугали народ.

Сладостей нам не досталось. Но зато мы замечательно повеселились.

— Вот бы так каждый вечер, — сказал я уже по дороге домой. — Жаль, не получится.

— А почему не получится? — возразила Стефани. — Очень даже получится. Чтобы пугать народ, вовсе не обязательно дожидаться следующего Хэллоуина. Врубаешься, что я имею в виду?

Я врубался.