Тоска небывалой весны

Нина Павловна Бойко

ТОСКА НЕБЫВАЛОЙ ВЕСНЫ

М. Ю. ЛЕРМОНТОВ

В томленьи твоем исступленном

Тоска небывалой весны...

А. Блок.

I

Главным лицом в жизни Михаила Юрьевича Лермонтова была его бабушка Елизавета Алексеевна, происходившая из знатного рода Столыпиных, который прославился верными сынами отечества и выдающимися государственными деятелями. Видное положение в обществе, громадное состояние сделали характеры Столыпиных твердыми, властолюбивыми и высокомерными. Но все почитали искусство. Отец Елизаветы Алексеевны содержал домашний театр, на сцене которого играли крепостные и его собственные дочери.

«...в Симбирской вотчине проживая, –– писал A. M. Тургенев о дочерях Алексея Емельяновича Столыпина, –– девицы-боярышни изволили сами занимать высокие амплуа в трагических пьесах».

Вскоре Столыпин завел крепостную труппу из семидесяти актеров и музыкантов. «Каждую неделю доморощенная и организованная труппа ломала трагедию, оперу, комедь и, сказать правду, комедь ломала превосходно» (А. М. Тургенев).

Зрителями и слушателями были помещики Симбирской, Саратовской, Пензенской и Московской губерний, приезжавшие в гости. После того как Столыпин перебрался в Москву, на его сцене выросли многие крупные дарования, но в 1806 году, в связи с переездом в Пензу, он продал театр императору Александру I за 32 тысячи рублей. Этим доморощенным актерам, танцорам и музыкантам суждено было стать первотворцами отечественного государственного театра.

Брат Столыпина, Дмитрий, тоже имел домашний театр. «Какой сильный магнит великолепные стены, музыка и множество свеч!» –– сообщал современник. Фанатичным меломаном был и младший сын Столыпина, Афанасий, похитивший даже двух девушек у соседа за их красивые голоса.

Алексей Емельянович –– пензенский помещик, губернский предводитель дворянства имел 11 детей; старшей была Елизавета. Стройная, разумная, с приятными чертами лица, с крепкой деловой хваткой, унаследованной от родителя, она считала себя некрасивой, и как признавалась потом: «Я была не молода, не красива, когда вышла замуж, а муж меня любил и баловал… Я до конца была счастлива».

Так это или нет, потому что имеются прямо противоположные сведения, но вместе они прожили 16 лет, и никогда Елизавета Алексеевна не отзывалась о муже плохо. Настояла, чтобы и внуку дали его имя –– Михаил.

Замуж она вышла за елецкого помещика Михаила Васильевича Арсеньева и после свадьбы чета перебралась в село Тарханы, купленное на деньги (58 000 руб.) от приданого невесты и записанное на Елизавету Алексеевну. Вот как писал о Тарханах чембарский краевед П. К. Шугаев: «Село лежит на востоке от Чембара в четырнадцати верстах. Расположено оно по обеим сторонам небольшой долины у истока небольшой речки, основано в начале XVIII столетия господином Нарышкиным и его крепостными крестьянами, выведенными им из московских и владимирских вотчин как бы в ссылку, отборными ворами, отчаянными головорезами, а также и закоснелыми до фанатизма раскольниками. Село было продано Арсеньевой за неплатеж оброка и вообще бездоходность его, а также и потому, что вся барская усадьба, в которой владелец сам никогда не бывал, сгорела вследствие того, что повар с лакеем нарышкинского управляющего вздумали палить живого голубя, который у них вырвался и полетел в свое гнездо, находившееся в соломенной крыше. Гнездо загорелось. Сгорело и все село, до основания, кроме маленькой деревянной церкви. Этот управляющий Злынин был также в Тарханах во время нашествия одного из отрядов Емельяна Пугачева, командир которого опрашивал крестьян, нет ли каких у кого жалоб на управляющего, но предусмотрительный Злынин еще до прибытия отряда Пугачева сумел ублаготворить всех недовольных, предварительно раздавши весь почти барский хлеб, почему и не был повешен».

Место было благодатное, с дубовой рощей, липовой аллеей, прудами и речкой. На площади в 4080 десятин проживало около 500 крепостных крестьян мужского пола с детьми и женами, которых Елизавета Алексеевна сразу перевела с оброка на барщину, что позволяло увеличить доход. Был построен новый барский дом, выданы стройматериалы на восстановление крестьянских изб. Через несколько лет, заболев, Арсеньева написала духовное завещание: «Чувствуя слабость своего здоровья, Тарханы, приобретенные во время супружества с Михайлом Васильичем и с помощью его, с признательностью за горячую любовь его и беспримерное супружеское уважение завещаю в случае своей смерти в равных долях мужу и дочери».

Михаил Васильевич Арсеньев происходил из старинной дворянской семьи. Детство провел в селе Васильевском Елецкого уезда Орловской губернии, затем учился в Богородицком пансионе знаменитого агронома и садовода А.Т. Болотова, служил в лейб-гвардии Преображенском полку, и вышел в отставку в чине поручика. У отца его были обширные владения в Орловской губернии, сына ожидало порядочное наследство, но сам он его не получил или не спешил получить, позже оно досталось его жене и дочери.

В Тарханах Михаил Васильевич занимался строительством и благоустройством усадьбы. Был избран уездным предводителем дворянства и, по словам современников, проявил жар человеколюбия и твердую решительность благородного сердца. Был страстным театралом, создал в Тарханах театр, где играли «господа, а некоторые роли исполнялись актерами из крепостных». 2 января 1810 года Михаил Васильевич скоропостижно скончался.

Уход супруга из жизни Елизавета Алексеевна восприняла тяжело и, облаченная в черные одежды, походила на старуху. Через год поехала в Васильевское к его родственникам: перевести наследство мужа на себя и дочь.

Васильевское находилось в тридцати верстах от имения Кропотово, хозяином которого был Юрий Петрович Лермонтов. Арсеньевы и Лермонтовы дружили между собой, и в этот приезд дочь Елизаветы Петровны познакомилась с Юрием Лермонтовым. Маше было 16 лет, ему 24 года. Как описывают его современники, красивый, начитанный, остроумный и вспыльчивый. Маша влюбилась в него. Очевидно, и он в нее тоже.

Арсеньева забеспокоилась: Лермонтов беден, Кропотово приносило ему очень скромный доход, к тому же он опекал трех незамужних сестер и заботился о матери: отец его умер; четвертая сестра была замужем, проживала в Москве.

Но Лермонтов жил не хуже других, только не было