========== 0. ==========

Со своего балкона леди Джессамина Верлен видела всю картину гибели дирижабля. Как и многие, она собиралась всего лишь посмотреть на посадку огромной махины, только что совершившей трансатлантический перелет. Но вместо этого наблюдала неожиданный взрыв.

И будто раненый гигант, с одной стороны объятый взвивающимся в небо огнем, дирижабль начал медленно клониться к земле другой стороной, на которой также плясали огоньки пламени. Неторопливо, величавый даже в своем падении, он клонился очень медленно. И еще не полностью коснулся земли, когда вспыхнула вся обшивка, будто бы расползаясь, исчезая, испаряясь. В какой-то момент стал виден только объятый пламенем каркас, кости умирающего гиганта. А потом на землю рухнули и они.

— Отцу это не понравится, — пробормотал стоявший рядом Натаниэль, брат Джессамины. Хотя именно он проектировал большую часть транспортных средств Верленов, компания принадлежала их отцу. И вместе с обшивкой вспыхнуло и название «Верлен» на боку аэростата.

Но ни брат, ни сестра не знали, что сейчас внутри дирижабля, на палубе А, в комфорте и роскоши корчатся в огне люди. Сгорая заживо, не имея надежды выбраться. И среди них не только Его Королевское величество Эрих Холдер, возлюбленный муж королевы Маргериты. Но и старшее поколение семьи Верлен.

В поздний час вагончики шли полупустыми. Сидя в углу одного из них, молодая женщина с удивлением смотрела в окно. Вагон шел по улице, а не в подземном тоннеле, так что она могла разглядеть сияющие огни, которыми щедро одаривала столица Империи. Всполохи отражались на юбке темного платья, пальто и шляпке, пытались сквозь вуаль приникнуть к лицу.

После гибели дирижабля и похорон, леди Джессамина Верлен на несколько месяцев уезжала из столицы. И теперь с удивлением видела, что за это время успело многое измениться. Не резко, конечно же, да и сами изменения начались давно. Но медленно и постепенно.

Даже сами вагоны теперь почти все стали маленькими и явно использовали катушки Теслы. Джессамина всегда оставалась далека от технических деталей, но помнила, как брат показывал устройство и говорил, что скоро оно будет внедрено в каждом вагончике столицы, принадлежащем компании Верленов. Казалось, это произошло невообразимо давно.

Джессамина писала о том, что возвращается. Но к ее удивлению, ее встретил пустой холодный особняк. Слуги сразу засуетились перед хозяйкой, но она поняла, что никто их не предупреждал.

И Джессамина решила не ждать брата — она и без того знала, где может быть Натаниэль.

Вагончик остановился у станции, мягко ткнувшись. Раскрыв дверь, Джессамина вышла наружу. Одернула юбку платья, поправила шляпку и спрятала руки в меховую муфту — в этой части города гуляли сквозняки с реки.

Пришлось поплутать, прежде чем Джессамина нашла нужное заведение. Она успела промерзнуть насквозь и пожалеть, что не взяла кэб. И в то же время вспомнила насмешливые слова Натаниэля: сколько еще продержатся лошади против пара и пронизывающего эфир тока?

Место, куда пришла Джессамина, называлось клубом. И внутри оказалось так тепло, что сразу захотелось вытащить руки из муфты. Но женщина не стала, только в нерешительности остановилась в небольшом вычурном помещении, оглядываясь. Звякнули занавески из стеклянных бусин, и ей навстречу вышла чужеземка, такая же яркая и экзотическая, как это место. Она сияла атласом, золотыми узорами и улыбкой.

— Что привело благородную госпожу?

— Я ищу своего брата. Натаниэля Верлена.

Женщина оглядела Джессамину, но не стала спрашивать. Она кивнула, отчего звякнули бубенцы шпилек в ее прическе. И сделала приглашающий жест рукой. Джессамина заметила, что руки женщины покрывают татуировки.

Вслед за провожатой она прошла за стеклянные занавеси, окунаясь в духоту и сладковатые запахи. Коридоры тонули в мягком сумрачном свете, оставалось только догадываться, потому что слаб генератор, или потому что так задумывалось?

Джессамина не смотрела по сторонам, да и большинство дверей оставались закрытыми. Хотя она знала, они ведут в изысканные залы, усыпанные мягкими подушками.

Они остановились перед одной из дверей, украшенной изображениями мифических животных. Провожатая кивнула, но заходить не стала и ушла обратно, ее мягких шагов даже не было слышно. Повернув золоченую ручку, Джессамина вошла внутрь.

Половину комнаты занимал огромный балкон. Похоже, обычно от улицы его скрывала полупрозрачная занавесь, но сейчас она была распахнута и привязана к резным столбикам по сторонам. Почти все пространство занимали ковры и усыпанные подушками софы. На одной из таких, лицом к балкону, сидел человек.

Джессамина подошла ближе. Она без труда узнала брата, хотя он не оглядывался. На низком столике рядом с ним расположилась опиумная лампа с трубкой. Но он сам просто смотрел на панораму города.

— Здравствуй, Джесс. Так и думал, что не дождешься меня дома.

Она подошла и коснулась рукой в перчатке его плеча.

— Конечно. Догадывалась, где ты. Почему не пойдешь домой?

— Чтобы читать очередное сообщение о забастовке рабочих? Тебя давно не было, Джесс.

Она присела рядом с братом, так что ему пришлось подвинуться. Натаниэль выглядел усталым, но похоже, он действительно ждал ее.

— Прости. Мне стоило вернуться раньше.

— Тебе не стоило уезжать.

— Ты знаешь, я должна была…

— Нет, не знаю. И нет — не должна была.

Джессамина промолчала, смотря в ту же сторону, что и брат. Она сразу нашла взглядом шпили Башни, иногда разбрасывающей в стороны сполохи тока.

— Я слышала про забастовки, — сказала она, — но не думала, там что-то серьезное.

— Как сказать… но я не хочу разбираться.

— Почему?

— Потому что невольно эти работяги правы. Их время прошло. Как и время пара. Наши дирижабли устарели, это всего лишь вопрос времени. Будущее за другими технологиями.

— Они опаснее пара.

— Ну и что?

И по этой фразе Джессамина поняла, что как бы ни было одиноко ее брату, Натаниэль ничуть не изменился. Сколько она себя помнила, он всегда что-то конструировал, и с механизмами находил язык куда лучше, чем с людьми. Отец так вообще не особенно его слушал, просто предпочитая применять изобретения и делать на