в неделю в течение семестра.

Аракния, где ты?

Он слышал молодые голоса в столовой палатке, в полукилометре от него. О чем они говорили? О нем? Возможно.

Он знал, как они его зовут между собой. Всадник-паук. Они считали его маньяком. Что ж, возможно, так оно и было. Это был единственный способ сделать себе имя в этой области. Возможно, он был похож на капитана Ахава в поисках большого белого кита. Он видел добро и зло только с точки зрения того, что помогало или мешало его поискам легендарной Аракнии. Это допускало кристально чистую мораль. Иногда он просыпался ночью в холодном поту, и ему снилось, что он умер еще до того, как нашел город. Завладеть навязчивой идеей и никогда ее не отпускать. Именно так поступали и другие. И он тоже.

Он мрачно улыбнулся. Пусть они щебечут и болтают, если это то, что они должны делать. Только бы сегодня они нашли один-два артефакта.

Он посмотрел на лагерную улицу. По ту сторону небольшой долины и среди невысоких холмов виднелись разбросанные здания горной компании «Вольфрам Майнинг». Главный инженер учился у него много лет назад. Вчера вечером они вместе сели ужинать в столовой рудника. Инженер сочувственно отнесся к проблемам профессора. — Профессор, все, что вам нужно, это найти этот город, и тогда у вас будет столько славы, что каждый фонд на Земле будет искать вас. Может быть, вы копаете недостаточно быстро. Может вам стоит одолжить один из моих бластаваторов на пару дней. Проходит сквозь твердый камень, как сквозь масло.

Шпейдель рассмеялся. — Я ценю это, Закари. Правда, я признателен. Но мне придется отказаться от предложения. Если мы будем копать быстрее сантиметра в час, то обязательно что-нибудь упустим.

Закари Стоун покачал головой. — Ну, если передумаете, дайте мне знать. Я пошлю машину, куда вы скажете, в любую точку планеты.

— Я... Шпейдель вдруг чихнул и выудил из кармана носовой платок.

— Будьте здоровы! — воскликнул инженер, прищурившись. — Профессор, вы чем-то заразились.

— Чушь. Это всего лишь послеполуденный ветер — мистраль. Начинается на плато Сильва. Течет вниз по долине каждый день. Он высморкался, затем тщательно застегнул куртку вокруг горла.

— Сильва? Вулкан?

— Да, в этой области. Вершина потухла на протяжении многих веков. Потоки лавы образовали плато. Теперь все это покрыто лесом. Там ничего нет.

— Может, нам стоит послать наверх бластаватор? Распахать немного лаву.

— Не стоит этого делать. Аракния не на Сильве. Все признаки указывают на другое место. Мы собрали артефакты в дюжине мест, но ничего на Сильве.

— Может быть, они там есть, но просто засыпаны.

— Тогда мне это не подходит. Я должен найти и каталогизировать вещи, которые я могу найти быстро. Если я ничего не получу от «Интерстеллар Джиографик», это моя последняя поездка. Я должен показать результаты, и я должен отправить мою молодежь туда, где я знаю, что они могут найти что-то.

— Конечно, Профессор. Это ваша возможность показать себя. Просто дайте мне знать, если я смогу помочь.

Хорошо иметь друзей. Но инженер ничем не мог ему помочь. По крайней мере, не на этих раскопках.

* * *

2. Четыреста курганов

После завтрака он закончил свою утреннюю лекцию с маленького помоста в столовой палатке.

— Наша сегодняшняя тема — четыреста курганов, расположенных в двух километрах к северу от нашего лагеря. Как мы знаем, эти курганы аккуратно выстроены рядами, двадцать на двадцать, и состоят в основном из оксида железа Fe2O3. И именно поэтому великий Дерен назвал эту планету Феррией. И тут начинается тайна. Потому что наряду с железом там были обнаружены подозрительные проценты и других металлов. Там были никель, кобальт, вольфрам, молибден, хром. Такие металлы, какие находятся в наших собственных железистых металлических конструкциях. В нашей технике. В наших сухопутных экипажах. В наших морских судах. И, что самое интригующее, в наших космических кораблях. Были ли эти ржавые груды когда-то гордыми кораблями, претендентами на глубины космоса? Я почти уверен, что так оно и было. Но большое количество беспокоит меня. Неужели все корабли аракнидского флота были захвачены на планете какой-то ужасной катастрофой? Ах, что бы мы отдали, чтобы узнать это! И где-то здесь нас ждет ответ.

— Было высказано предположение, что эта область действительно была затерянным городом, и что эти груды были домами. Невозможно. Железные дома? Нет. И всего четыреста домов? Неприемлемо. И не складские помещения и не склады. Нет, это были космические корабли. Откуда мы это знаем? Рядом с участком четырехсот курганов находится бетонный перрон, величиной в несколько гектаров. Как и вся эта территория, он покрыт пятнадцатью сантиметрами вулканического пепла. В прошлом году мы позаимствовали у фирмы «Вольфрам» бластаватор с дистанционным управлением и соскребли покрывающую породу на двухметровой дорожке, вплоть до бетонных площадок. Мы взяли образцы верхнего покрытия бетона и собрали несколько хороших радиоизотопов щелочноземельных силикатов. Таким образом, мы даже можем идентифицировать их ядерную топливную смесь. И не только это, по изотопным остаткам мы можем датировать их последний взрыв. Радиологическая лаборатория в Университете выдает эту дату как три тысячи, плюс-минус триста лет, до настоящего времени. Это прекрасно совпадает с данными других известных посадочных площадок на четырех других планетах, включая две на Земле, то есть одну в Северной Сахаре и одну в Калифорнии. Студенты, только представьте себе эти чудесные исследования событий, происшедших тридцать веков назад. Они взлетели с этого самого места, всего в нескольких километрах, и приземлились на нашей родной планете. Вы можете почти видеть их. И затем... Он неуверенно понизил голос. — А затем они исчезли. Больше никаких полетов на Землю, никаких исследований, нигде. Они исчезли в одночасье. Почему? Какая страшная беда постигла их? Ну, может быть, на этот раз мы узнаем это.

— Ну а теперь хватит болтать. Давайте приступим к работе! Тем не менее, через час профессор обнаружил, что произносит еще одну речь.

— Уже было сказано... (и тут профессор намеренно процитировал самого себя) — что археология — это процесс разрушения.

Группа участников семинара бросила лопаты и сита и собралась вокруг ученого.

— Да, разрушение, — мрачно продолжал профессор. — Но мы имеем в