короля-гоблина оказалось иной. Предсказания волшебника и волшебницы не оправдались.

И пророчество волшебного окна тоже не сбылось! Рэпу не только не придется терпеть пытки гоблина, но если считать, что и другие пророчества ошибочны, тогда у него нет причин сражаться за Инос с Калкором или вместе с Сагорном встречаться с драконом.

Теперь, что бы Рэп ни делал, Инос не заставят выйти замуж за Маленького Цыпленка. Конечно, волшебница может найти для нее другого гоблина.

Но возможно, Сагорн прав — Рэп всего-навсего убогий деревенщина, которому не место в мире Инос — мире королей, императоров и колдовства. Он фавн, значит, должен быть конюхом. Но, кроме того, он еще джотунн. Джотунны являлись прирожденными моряками.

Гатмор подозрительно всматривался в лицо Рэпа.

— Капитан, — прохрипел Рэп, еще цепляясь за перила, — я так и не рассказал вам, как очутился на Феерии.

— Если тут замешана магия, я не желаю об этом слышать — ни теперь, ни потом.

— Но… я могу принести вам несчастье.

— Ты приносишь удачу, — возразил Гнурр с большей уверенностью, чем выказывал до сих пор. — Ты совсем выбился из сил, парень. Иди, поприветствуй своих новых партнеров.

— Партнеров, сэр?

— Да, партнеров! — Гатмор ухмылялся, и это было поразительно — настолько поразительно, что Рэп долгое время не видел перед собой ничего, кроме широкой ухмылки под пушистыми серебристыми усами, и едва замечал, как пожимает руку больному старику, кожа которого была еще горячее, чем у Рэпа. — Тебя взяли в полноправные партнеры. За это плавание ты получишь немного — ведь за тебя пришлось дорого заплатить, но впредь можешь рассчитывать на свою долю. Ладно, убирайся — и постарайся согреться.

Это пожелание не имело никакого смысла. У Рэпа гудела голова, волны лихорадки качали его, как буря — корабль. Переставляя подгибающиеся ноги, он поплелся прочь и сразу оказался в толпе мокрых, шумных мужчин, которые усердно пожимали ему руку и хлопали по спине, почти волоком ведя к скамье, бурно приветствуя и смеясь. Все знали, зачем Гатмор вызывал фавна. Они согласились принять Рэпа в команду, хотели видеть его рядом. Рэпу показалось, что сейчас его вырвет.

Маленький Цыпленок мертв. Окно ошиблось. Рэпу не суждено умереть от рук гоблина. Он не встретится ни с драконом, ни с Калкором и не станет сражаться за Инос. Он вообще никогда не увидит Инос. Даже Андор теперь не сможет вызволить его с «Танцора гроз». Обаяние Андора имело свои пределы — он не мог очаровать сразу восемьдесят мужчин, которые заплатили баснословную цену за провидца, способного провести их посудину во тьме, в тумане, между скал.

Он был нужен им, и сознавать это оказалось приятно. Рэп не мог ничего поделать, пока ему жали руки — обе сразу, он пытался сказать матросам, что не хочет становиться их партнером, но Рэп говорил быстро и сбивчиво, и его никто не слушал. Должно быть, матросы решили, что он бредит, поскольку попытались завернуть его в сухое одеяло.

Давно уже никто так не заботился о нем. А может, этого не было никогда.

Но Рэп не желал такой заботы. Он жаждал только отправиться на поиски Инос. А может, Инос уже не нуждается в нем. У нее есть воин с мечом, который делит с ней шатер.

А матросы заботились о Рэпе и нуждались в нем.

Они твердо решили поставить его на ноги.

Бегство от гоблинов, импов и волшебников оказалось сравнительно легким. Но как он мог сбежать от матросов, связанных с ним узами дружбы? Он в самом деле не хотел заводить этих новых друзей — потому что мечтал сбежать, и тем самым предал бы дружбу. Но ведь эти люди заступились за него перед Гатмором!

Рэп пожимал руки новым друзьям. Бесполезно было говорить, что он слишком болен, — он тряс одну руку за другой. Фавн бесконечно долго обменивался рукопожатиями, пытаясь возражать и слыша приветственные крики. Ему хотелось плакать.

Он попал в ловушку!

Он стал одним из этих людей. Они приняли его.

А он дал слово.