Катарина Глаголевская «Свет Жизни»

Or luine menel nА

I arta laurea,

Calasse ando lАtina

Ar elen taurea

Artasse — aldeon

Salquissen lСteo,

Entasse vantar vanime

Celvar З nСteo.

Ve tulca minya nАrefinda rА

Ar tatya — mundo, quanta henduo,

Nelya — sorno laurea menelya,

Eryar hendu calime ЗquИtime.

Menelde lАtina

Min elen tintina.

Ta elya nА, a Vanima,

Tennoio elya nб!

I mele — melima,

I faina — air'elen,

Nai tulya elenelya le

Artanna tienen.

Omentuvalye nАrefinda rА

Ar lЗne mundo quanta henduo,

Asente sorno laurea menelya,

Eryar hendu calime ЗquИtime.

Группа «Аквариум» — «Город золотой».

(перевод на эльфийский).

Пролог

Будильник, как всегда, зазвонил не вовремя… Я чуть приоткрыла правый глаз и посмотрела на светящее табло часов. Еще десять минут можно полежать… За окном опять стучит по подоконнику дождь. Значит опять зонтик, куртка. А мне снилось солнечное лето. Вернее, я не помню, что снилось, но по ощущениям, это было именно лето… Как не хочется вставать. Вот уже с полгода, во сколько бы ни легла и во сколько бы ни встала, чувство, что всю ночь вагоны разгружала… Кирилл говорит, что это авитаминоз и непереведенное летнее время… Хотя, вот что интересно… После ночи, что нам удается провести вмести, я такой разбитой себя не чувствую. Не выспавшейся — да, но собирать себя по кусочкам не приходится… Опять этот будильник!

Отскребаю себя от дивана, в ванну, на кухню. Стакан сока, еду достать из холодильника и бросить в свою торбочку, да, вчера чай на работе закончился… Сегодня обойдусь пакетиками, а вечером надо не забыть купить… Два мазка тушью по ресницам, волосы в хвост, мобильник и книжку — в торбочку. Джинсы, свитер, плеер… Хорошо, что на работе у нас форменные платья, можно не заморачиваться на тему «что надеть»… Мазок помадой по губам, два пшика туалетной воды. Главное, нигде не сбиться с этого утреннего ритуала…

Дальше пять остановок на маршрутке, минут пятнадцать-двадцать, если в пробку не попасть… Хотя, об этом приходится только мечтать… Я и с Кириллом познакомилась из-за одной из таких пробок.

Зима была, как и обычно слякотной, а к вечеру вдруг ударил мороз. Я возвращалась с работы, маршрутка с водителем-мигрантом резво объезжала пробки и стоящие на аварийке машины… Последнее, что я помню, это визг тормозов, и я лечу куда-то вперед…

Глаза я открыла в скорой, надо мной склонился темноволосый мужчина в накинутом прямо на куртку халате:

— Надо же! Очнулась! Как чувствуете себя, девушка?

Я вдохнула поглубже, пошевелила руками, потом ногами… Все шевелится, нигде, ничего не болит….

— Вроде, нормально…

Тут в машину ввалился еще один парень в синей форме с красными крестами:

— Кир! Как у вас дела? Очнулась?

— Что случилось? Что это было? Можно я пойду? — опомнилась я.

— Стоп, стоп, стоп… — уложил меня обратно парень в форме, а тот в халате рассмеялся:

— Не успела с того света вернуться, а уже бежать… Сейчас я вас осмотрю, а потом решим, куда дальше — в больницу или домой…

— Мне домой надо… У меня собака не выгуляна…

— Собака — это хорошо… — Мужчина в халате посветил мне в глаза маленьким фонариком, потом посчитал пульс…

— Михалыч, — обратился он к водителю, — Подбросим девушку до дома?

— Стоп, стоп, Кирилл! — вмешался парень в форме, — Там пострадавшие, между прочим, есть. Если девушку в больницу не надо, то освобождайте место. Машину поймаешь и довезешь.

— Спасибо, я сама дойду, здесь уже рядом…

— Нет! Никаких сама, я провожу. А идти точно сможете? — он внимательно смотрел, как медленно, прислушиваясь к себе, я села, потом помог выйти из машины. Около помятой маршрутки и двух раскореженных машин стояли еще четыре скорых, одна из них вдруг, завывая и расплескивая синий свет сорвалась с места. На стоящих на земле носилках лежал кто-то укрытый с головой одеялом… Мигая синим маяком, неторопливо подъехала машина ГБДД…

— Кирилл Васильевич! Сумочку девушки возьмите! — протянул мою сумку водитель, — И, если не хотите в протоколе фигурировать, уходите скорей.

— Спасибо, — забрала я свою сумку.

Кирилл, как звали мужчину в куртке, заставил меня опереться о его руку, и отвел немного в сторону.

— А теперь показывайте, где несчастная негуляная собака?

Он довел меня до дома, выгулял оставленного мне на недельку подругой чиха, напоил меня чаем и как-то невзначай остался на ночь….

Работал Кирилл в больнице, подрабатывал на скорой. В тот вечер, после удлинившейся в полтора раза смены, он возвращался домой. Михалыч, водитель скорой, ехал на заправку и согласился подбросить его до метро. Но на площади, буквально за минуту до их появления, маршрутка не вписалась между двух машин и буквально смяла их. Михалыч сообщил на подстанцию, а Кирилл рванул к месту аварии. Из машин пассажиров без специального оборудования было не достать, а в маршрутке он сразу же наткнулся на меня. Кирилл уверял потом, что у меня были все признаки клинической смерти, и только он собрался провести реанимационные мероприятия, как я сделала первый судорожный вдох…

* * *

Два мужчины разговаривали тихими, приглушенными голосами. Один из них, высокий, стройный, в дорогом голубом сюртуке, расшитом серебром, с длинными серебристыми волосами, забранными в причудливую косу и с чуть торчащими между ними ушками, стоял у окна и нервно крутил в руках какую-то подвеску на длинной цепочке.

— Анд, я не могу понять, что с ней происходит, — сказал ему второй, сидящий около постели девушки. Он был среднего роста, несколько щупловат, его темные, чуть с рыжиной волосы, были небрежно перехвачены в хвост. Он поправил рукава своей бордовой мантии и еще раз провел рукой над девушкой.

— Я вижу, что ее аура после того случая с отрикошетившим заклинанием, изменилась. Да еще и во время сна она становится совсем тусклой, как будто пустой…

— Я тоже не всегда узнаю Рилли. И, когда она просыпается, каждый раз, как будто вспоминает, где