благослови всех моих тетей и дядей. Их слишком много, чтобы назвать каждого.
Эта часть всегда заставляла меня улыбаться, так как она перечисляла четырех лошадей, двух кошек и двух собак вместе с половиной чертовых животных ранчо в своих молитвах.
— И, пожалуйста, благослови папу и мою новую маму. Это Пакстон, Боже. Я знаю, что это может смутить тебя, потому что она и мой учитель.
Мое сердце наполнилось светом. Счастье настолько подавляющее ударило меня в грудь, что я еле сдержал слезы. Один взгляд на Пакстон сказал мне, что она чувствовала то же самое.
— И еще одно Боже. Пожалуйста, принеси мне младшего брата или сестру. Аминь.
Мы с Пакстон посмотрели друг на друга, и она улыбнулась. Мы уже обсуждали, что следует рассказать Хлое, прежде чем объявить о беременности всей семье завтра. Это сделает весть более особенной для Хлои, сказала Пакстон. Я наклонился и поцеловал щеку дочери.
— Тыковка, Бог уже ответил на твою молитву.
С удивлением она спросила:
— Какую, папа?
Пакстон, взяла руку Хлои и положила ее на свой живот.
— У меня в животике растет ребенок, Хлоя-Кэт. Маленький младший брат или сестра.
Хлоя села. Она была так взволнованна, когда мы объявили, что поженимся, интересно, как сейчас она отреагирует.
Ее глаза наполнились слезами, и я затаил дыхание. Мне не нравилось смотреть, как она плачет.
— Это правда? Пап, это правда, что у мамы там мой младший брат?
Я кивнул.
— Это делает тебя счастливой?
Она вскочила и обняла меня.
— Спасибо, что привез нас домой, папа. Спасибо!
Я держал ее крепко и сжал глаза.
— О, детка. Я люблю тебя.
Когда она отступила, по лицу текли слезы.
— Я тоже тебя люблю.
Она повернулась к Пакстон и обернула свои ручонки за ее шею.
— Я так тебя люблю, мама! Спасибо, что полюбила меня и дала мне младшего брата! Спасибо… большое!
Хлоя рыдала, как и Пакстон. Каждый из них держался друг за друга, словно от этого зависела их жизнь.
— О, Хлоя-Кэт. Я тоже тебя люблю!
Когда мои девочки, наконец, перестали плакать, Хлоя забралась обратно под одеяло, сложила руки в молитве и улыбнулась.
— И еще. Господи, спасибо, что так быстро сделал младшего брата. И спасибо, что помог папе найти мою маму. Он долго искал. Глаза у него, благодаря маминой любви больше не грустные.
Воздух ворвался в мои легкие. Я посмотрел, как Хлоя прижала к себе куклу и козлика.
— Мне лучше поспать, иначе Санта не придет.
Мы с Пакстон замерли. Оба в безмолвном шоке. Я был уверен, что произошедшее повлияло на Пакстон так же сильно, как и на меня. Каждый поцеловал Хлою.
— Спокойной ночи, тыковка, — прошептал я ей в лоб.
— Спокойной ночи.
Убирая растрепанные волосы с лица, Пакстон поцеловала Хлою в щеку.
— Спокойной ночи моя милая Хлоя-Кэт.
Она улыбнулась и что-то бормотала. Взяв за руку Пакстон, я вывел ее из спальни, провел по коридору мимо лестницы в нашу спальню. Я я закрыл дверь, и мы обнялись.
— Это был самый удивительный момент в моей жизни, — сказал я. Она кивнула и вытерла слезу.
— И мой.
Моя рука скользнула за ее голову, и я притянул ее к себе. Нежно целуя губы, я сказал:
— Я собираюсь заняться с тобой любовью, Пакс.
— Как насчет того, чтобы сначала пришел Санта и оставил все подарки? — спросила она.
С подмигиванием, я сказал:
— Даже Санта требует время, чтобы насладиться оставленным ему молоком и печеньем.
Пакстон засмеялась и ударила меня по груди.
— Ты плохой.
— Еще нет, детка.
Снял ее футболку через голову и скинул на пол.
— Я буду целовать каждый дюйм твоего тела, и буду шептать: Миссис Стид Паркер.
— Стид, — ахнула она.
Расстегнул бюстгальтер и бросил на футболку. Схватил пояс домашних брюк и стянул их… вместе с трусиками. Она оказалась передо мной голой. Дважды за последние несколько часов я ее раздевал. Первый раз закончился синими шарами, когда я смотрел на жену в ее свадебное платье, а затем и в кружевных трусиках. Тогда мне понадобилось все самообладание, чтобы не заняться с ней любовью. Я прижал губы к ее пупку, пока ее руки поглаживали мои волосы.
— Вы моя жизнь, миссис Стид Паркер. Причина, по которой я дышу. Мое сердце бьется вместе с твоим, и я не могу представить мир без тебя, — прижав лоб к ее животу, я глубоко вздохнул. — Ты все, чего я когда-либо хотел. Наша любовь никогда не терялась, потому что она оставалась со мной… всегда.
Она впилась зубами в губу, пытаясь сдержать эмоции, когда я поцеловал ее живот.
Наш ребенок был там, и это осознание сбивало меня с ног.
— Я бы отдал свою жизнь за тебя и наших детей.
Встав, я обхватил ее лицо и вытер пальцами, а затем и губами, слезы.
— Моя жизнь.
Улыбаясь мне в губы, она ответила:
— Моя любовь.