домашним укладом. Некогда мистер Томпкинс посещал серию популярных лекций по физике, которые читал профессор местного университета.

На лекциях мистер Томпкинс познакомился с профессором, а затем и с его дочерью Мод, которая стала женой мистера Томпкинса. Так он получил возможность изучать физику в семейном кругу.

Сначала под руководством своего тестя мистер Томпкинс интересовался только физикой. Но постепенно и профессор, и мистер Томпкинс поняли, что биология, на протяжении столетий восхищавшая естествоиспытателей и философов и ставившая перед ними, казалось бы, неразрешимые проблемы, наконец, гигантскими шагами устремилась вперед. Стали известны мельчайшие детали живого тела, а их функционирование удалось понять на уровне атомов, из которых эти детали состоят. И мистер Томпкинс начал изучать биологию.

Его первые экскурсы в область биологии были описаны Георгием Гамовым в книге «Мистер Томпкинс постигает основы биологии», опубликованной издательством Кембриджского университета в 1953 году.

Вскоре после этого биология вступила в свой «золотой век», когда одно великое открытие следовало за другим. В результате многие сведения, почерпнутые мистером Томпкинсом относительно биологии, устарели.

Учитывая это, мы подготовили новую расширенную версию книги, в которой попытались нарисовать читателю более широкую картину современной биологии, включая и недавние достижения молекулярной биологии, через представления, которые мистер Томпкинс, занимаясь самообразованием, составил себе об одном из величайших достижений нашего времени.

Рождество 1966 г. Георгий Гамов

Мартинас Ичас

По кровеносной системе

В просторной приемной Нового мемориального госпиталя было прохладно и комфортабельно. Пациенты сидели в несколько напряженных позах, не без опаски ожидая вызова к врачу. Некоторые, пытаясь отвлечься, просматривали иллюстрированные журналы; другие сидели, просто уставившись в пространство. Время от времени санитар в белом халате проходил по коридору, толкая перед собой носилки на колесиках, и все провожали взглядом процессию, пока она не скрывалась в дальнем конце коридора.

Мистер Томпкинс от нечего делать листал последний номер журнала «The New Yorker», но тонкий юмор карикатур, обычно так радовавший его, на этот раз оставлял равнодушным. Еще вчера он великолепно чувствовал себя и наслаждался жизнью, а сегодня утром за завтраком ему на глаза попалась заметка в газете — отчет о лекции, прочитанной каким-то специалистом о раке. В статье живо и доходчиво рассказывалось о том, как обычно нормально протекающий и четко скоординированный процесс деления клеток живой ткани иногда выходит из-под контроля, что приводит к безобразным злокачественным новообразованиям и в конечном счете завершается полным разрушением организма. Автор статьи сравнивал разрушительные тенденции некоторых агрессивных групп клеток, время от времени нарушающих мирное благоденствие обычных клеток, образующих живой организм, с аналогичными явлениями в области социологии и мировой политики и высказывал предположение, что в обоих случаях исцелить пораженный недугом организм можно, только прибегнув к скальпелю или мечу.

— Безусловно, — согласился мистер Томпкинс. — К дьяволу политику умиротворения. Si vis pacem, para bellum1!

Но позднее, когда мистер Томпкинс находился уже на своем рабочем месте в банке, мысли о злокачественных опухолях и аномальном делении агрессивных клеток не выходили у него из головы, и мало-помалу он почувствовал, что в том великолепно организованном сообществе клеток, которое он называл своим телом, происходит что-то необычное. Голова словно налилась свинцом, дыхательные органы работали с необычным напряжением, а все суставы болезненно ныли.

Поскольку к тому же аппетит у мистера Томпкинса полностью пропал, он решил воспользоваться обеденным перерывом и заглянуть в приемную большого городского госпиталя, благо тот находился совсем рядом — за углом. Мистер Томпкинс хотел удостовериться, что в его теле не действуют никакие группы агрессивных клеток. Очередь на прием оказалась длинной, и, чтобы скоротать время, мистер Томпкинс взял со стола посреди комнаты журнал и с удобством расположился в последнем свободном кресле. Он почувствовал себя совершенно успокоенным, и через несколько минут журнал едва слышно упал к его ногам на мраморный пол приемной.

1«Хочешь мира, готовься к войне» (лат.) — Прим. перев.

Внезапно все, кто находился в приемной, подтянулись и, как по команде, повернули головы к высокому человеку в белоснежном халате, который появился на пороге выходившего в приемную кабинета.

Мистер Томпкинс сразу узнал этого человека по фотографиям, появлявшимся время от времени в городских газетах. Это был доктор Стритс, признанный во всем мире авторитет по аномальному росту клеток. Заметив мистера Томпкинса, которого почти не было видно из-за чудовищно толстой дамы, сидевшей рядом с ним, д-р Стритс поспешил к нему с распростертыми объятиями.

— Мой дорогой мистер Томпкинс, какими судьбами?

Это было очень странно, поскольку мистер Томпкинс вполне мог знать светило и знаменитость медицинского мира, у д-ра Стритса не было ни малейших причин знать мистера Томпкинса.

— Я зашел сюда, сэр, — начал мистер Томпкинс, чувствуя на себе взгляды всех остальных пациентов, — чтобы проверить частоту митоза моих клеток и выяснить, нет ли у меня неоплазии или каких-нибудь злокачественных метастазов. (Мистеру Томпкинсу казалось, что если он будет уснащать свою речь этими научными терминами, то это в какой-то мере послужит извинением перед другими пациентами за то, что д-р Стритс решил начать осмотр именно с него.)

— Очень предусмотрительно, — одобрил д-р Стритс, внезапно становясь совершенно серьезным. — Мы можем заглянуть в ваше тело и быстренько осмотреть различные клеточные сообщества, чтобы убедиться в том, что они ведут себя хорошо. Это не займет много времени, если знать, куда смотреть.

— Вы хотите сказать, — спросил мистер Томпкинс, чувствуя, как у него по спине забегали мурашки, — что намереваетесь подвергнуть меня вскрытию?

Мистер Томпкинс почувствовал, что какая-то сила всасывает его в шприц ...

— О нет, — успокоил его д-р Стритс, —