человеком, к тому же мрачным и жестким. Он слушал доклад Хоара, одновременно читая и подписывая разные бумаги. Затем он произнес:

— Найдите убийцу, повесьте его, доложите мне об исполнении. Счастливо, сэр, куда идти, вам известно.

— Где стоит «Северн»? — спросил Хоар у флаг-секретаря, закрыв за собой дверь адмиральского кабинета.

— Сразу за «Вантиджем». Вы его должны знать — это новый фрегат, только что вступивший в строй.

  Используя свое служебное положение как адмиральского порученца, Хоар выбрал из гребных лодок, ошвартованных в гавани Салли-порта,  четырехвесельную гичку и распорядился отвезти его на «Северн». Дул легкий восточный бриз, а так как править надо было на юг, то он приказал лодочникам поставить мачту и поднять рейковый парус, а сам сел за румпель. Даже после десяти лет береговой службы море продолжало действовать на него как наркотик.

Хоар прошел по корме «Северна» и ловко пришвартовался к его правому борту. Он был рад случаю показать себя настоящим моряком. Поднявшись на борт, он обнажил голову и попросил провести его к первому лейтенанту.

Хоар остро завидовал любому корабельному офицеру. Из них самым счастливым он считал первого лейтенанта, который имел власть над всеми членами экипажа — кроме капитана, естественно. Заметно было, что этот конкретный лейтенант, мистер Барнард, был чрезвычайно занят приготовлением судна к выходу в море, и не мог тратить время на светские разговоры.

— Что привело вас к нам на борт, сэр? — спросил он сразу, как только Хоар представился.

Поскольку Барнард не сделал никаких дурацких комментариев, касающихся его имени или шепота, то можно было сделать вывод, что он уже знал о Хоаре, его положении, имени, потере голоса — обо всем том, что сделало его известным на весь Портсмут.

— Как я понимаю, ваш штурман не вернулся из отпуска, — прошептал Хоар.

— Совершенно верно, — подтвердил Барнард.

— Боюсь, что его место в кают-компании стало вакантным.

— Что-о?

Хоар вкратце рассказал эту печальную историю, опустив многие подробности. Он знал, что ему придется рассказывать об этом снова и снова; его голосовые связки быстро уставали, и он хотел поберечь их.

— Капитан Драйсдейл захочет услышать все это. Я провожу вас к нему. Прошу вас следовать за мной, сэр.

Хоар вслед за Барнардом спустился вниз по трапу в капитанскую каюту. Как большинству командиров кораблей, находящихся в базе, Драйсдейлу приходилось проводить массу времени за письменным столом.

— А-а, мистер Хоар от адмирала Хардкастла, не так ли? — Кэптен положил перо. — Добро пожаловать на борт, сэр.

— Мистер Хоар доставил плохую весть, сэр, — вступил Барнард. — Трегаллен…

— Он был найден мертвым, сэр, — прошептал Хоар.

— Боже мой. Присаживайтесь, джентльмены, я хочу услышать эту историю.

Хоар дважды был вынужден прерывать свой рассказ, чтобы дать отдых горлу; капитан Драйсдейл дважды прерывал его, чтобы прекратить шум над его каютой, мешавший ему слушать. Наконец Хоар закончил.

Наступила пауза.

— Очевидно, это сделали либо гробокопатели, либо доктор, — сказал Барнард. — В любом случае, теперь это уже не наше дело.

Барнард поднялся, по давно выработанной привычке наклоняя голову, чтобы избежать удара о низкий подволок. Он взглянул на Хоара, как бы приглашая его последовать за ним, но Хоар продолжал сидеть.

— Как сказал мистер Барнард, выглядит так, что это сделали гробокопатели или даже доктор Данворти, — произнес он. — Тем не менее, крайне необходимо — с учетом того, что «Северн» и его люди вскоре будут вне пределов досягаемости — воспользоваться возможностью опросить соплавателей мистера Трегаллена.

Барнард со стуком вернулся на свое кресло и метнул взгляд на Хоара.

— Уж не хотите ли вы предположить, сэр, что это один из моих людей убил его?

— Я должен убедиться, что это не так, мистер Барнард.

— По какому праву?

— По праву моего непосредственного начальника адмирала сэра Джорджа Хардкастла. Вы оспариваете мои полномочия? В таком случае свяжитесь со штабом адмирала, — холодно взглянул на другого офицера Хоар.

— Создайте необходимые условия для нашего гостя, мистер Барнард, будьте так любезны, — капитан Драйсдейл со вздохом вернулся к своим бумагам.

Выйдя из каюты, Хоар и Барнард смерили друг друга глазами.

— Итак, сэр? — произнес Хоар.

Барнард подавил раздражение:

— Не так много, к счастью, тех, с кем он тесно общался. Последние — команда шлюпки, на которой он убыл в отпуск: восемь матросов и Симпкинс, старшина шлюпки. Два мичмана — Бленкирон и Фоллоус. Затем Гэймидж, казначей, Мак-Тавиш, лейтенант морской пехоты, Граймс, хирург. Всего четырнадцать человек.

 — Полагаю, каюты казначея, хирурга и мичманов расположены на орлоп-деке, а мистера Мак-Тавиша в кают-компании?

Барнард кивнул.

— Я опрошу их там. Прежде всего я хотел бы поговорить с этим Симпкинсом. Если он убедит меня, что все время не спускал глаз со своих людей, то не будет необходимости беседовать с каждым из них.

— По крайней мере, я буду вам благодарен за такой поворот дела, мистер Хоар. Я вовсе не рад, будьте уверены, что людей отвлекают от дела во время подготовки судна к выходу в море. Постарайтесь ускорить эту процедуру.

— Непременно, — ответил Хоар.

— Вызвать Симпкинса, — крикнул Барнард в пространство, не обращаясь ни к кому конкретно. Имя старшины, передаваемое из уст в уста, полетело эхом по палубам. Вскоре образцовый — босоногий, загорелый — британский матрос появился перед офицерами и прикоснулся ладонью ко лбу, с опаской поглядывая на своего лейтенанта.

— Э-э, Симпкинс, — протянул Барнард. — Здесь мистер Хоар из штаба портового адмирала. У него есть несколько вопросов к тебе. Ответь на них, и чтобы без уверток, понял? Теперь, сэр, я займусь своими делами, если вы не возражаете. Завтра утром с отливом мы выходим.

Прежде чем Барнард отвернулся, Хоар обратился к нему. Его не слишком задевало отношение лейтенанта к визитеру, но, по крайней мере, в этом случае высокомерие было неуместным. Придется дать ему попробовать вкус его собственных лекарств.

— Будьте любезны освободить кокпит^[8] и собрать вышеперечисленных у его входа — снаружи, имейте ввиду. Если мне потребуются люди Симпкинса, я прикажу ему. Благодарю, это все на настоящий момент.

 Теперь уже Хоар отвернулся, как бы давая разрешение лейтенанту удалиться. Он почти физически ощущал бурлящий гнев лейтенанта и внутренне поздравил себя. Он знал, что поступает несправедливо по отношению к замотанному делами офицеру, но не мог удержаться. Он