Космос для тебя

#1

Массивный черный внедорожник с тонированными стеклами плавно затормозил в двух кварталах от университета. Вадим — водитель — посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

— Мне не нравится эта затея, — произнес он недовольным голосом.

Я уткнулась лицом в ладони. Мне и самой было понятно, как это выглядит со стороны, но так было нужно.

— Ты обещал! — Я умоляюще на него посмотрела.

Его руки с такой силой сдавили руль, что костяшки пальцев побелели.

— Если Николай Романович узнает…

— Не узнает! — тут же перебила я. — А если узнает, скажешь, что я сбежала!

Вадим потер переносицу.

— Аня…

— Пожалуйста!

Он сдался.

— Хорошо. Но обещай мне, что будешь осторожна.

Я благодарно улыбнулась.

— Обещаю. Я освобожусь в два, жди меня здесь же.

Дождавшись его ответного кивка, я повесила на плечо черный рюкзачок и, внимательно осмотревшись по сторонам, вышла из машины. На меня тут же налетел холодный колючий ветер, растрепав волосы, и я плотнее укуталась в шарф.

Начало нового учебного года стало для меня еще и началом новой жизни, если можно так выразиться. Я, теперь уже студентка третьего курса, вынуждена была покинуть привычное для меня место жительства и любимый университет, после того, как мама сбежала вместе с любовником в Италию, бросив меня совсем одну. Не то что бы я нуждалась в ее обществе или внимании. Просто ее поступок как таковой начисто лишил меня уверенности в завтрашнем дне.

Отец тоже не ожидал от нее такой выходки. Нам обоим было известно, насколько авантюрный был у мамы характер, но подобных вещей раньше не происходило; по крайней мере, она предупреждала меня об отъезде.

Для папы это стало последней каплей. Едва я закончила второй год обучения, он забрал меня к себе, поставив перед фактом: с мамой я больше не увижусь. Со стороны это выглядело жестоко, и только я понимала, что это не так. У мамы отсутствовал материнский инстинкт, но, к несчастью, после их с отцом развода суд был на ее стороне, и меня оставили с ней.

Теперь же я смогу расправить крылья.

Мне лишь было жаль моих друзей, которые остались там.

Я вошла внутрь через главный вход Смоленского государственного университета как раз перед тем, как мои мозги окончательно замерзнут. Радуясь теплу, я на ходу стала расстегивать осеннее пальто, позволяя теплу, словно одеялу, укутать меня с головы до ног.

Оглядев просторный холл, я сочувственно посмотрела на первокурсников, которых было легко отличить от «опытных» студентов: растерянно озираясь по сторонам, они пытались определить, в какую сторону им двигаться. Я не смогла сдержать облегченного вздоха: мой папа, который по совместительству был еще и ректором моего нового университета, накануне вечером подробно проинструктировал меня, так что я с легкостью нашла нужный мне юридический факультет.

Однако нынешним вечером состоялся еще один серьезный разговор: я наотрез отказалась поступать в университет как дочь ректора. Более того, он не должен был показывать студентам и преподавателям, что мы являемся кровными родственниками. Это были мои условия, в противном случае я пригрозила вообще не показываться там на глаза. Он удивился моей просьбе, но согласился хранить этот «страшный» секрет, правда с оговоркой, что так будет лишь некоторое время. Я была согласна на все.

А сегодня утром я, втайне от папы, добавила в свой ультиматум еще один маленький пункт: независимо от обстоятельств моя машина не должна приближаться к главному входу больше, чем на квартал.

Поднявшись на третий этаж, я, маневрируя между потоками студентов, подошла к доске объявлений, чтобы переписать свое расписание. Другие учащиеся подходили и, снисходительно скосившись на меня, фотографировали расписание на телефоны. Я мысленно корчила им рожицы, нащупывая в кармане джинс контуры своего смартфона. Он остался в кармане по двум причинам: во-первых, мне нравилось писать от руки; во-вторых, телефон стоил настолько дорого, что в души студентов невольно закрадется подозрение.

Легкая улыбка коснулась моих губ, когда левая рука нащупала второй телефон. Этот я купила для прикрытия, на случай, если кому-нибудь в голову придет мысль позвонить мне, пока я на учебе. Второй был намного проще первого, кнопочный и без камеры, но цветной — вполне подходящий для представителей среднего класса.

Я переписала расписание и отправилась на поиски аудитории, в которой мне предстоит пережить самые страшные минуты моей жизни — я была уверена, что преподаватель выставит меня перед всеми и велит представиться. Не то чтобы я боялась публики, но всеобщее внимание доставляло мне больше дискомфорта, чем уюта.

Приближаясь к нужному мне кабинету, который находился в самом конце коридора, я увидела на своем пути группу студентов. Видимо, это и есть мои новые однокурсники. Стараясь не привлекать всеобщего внимания, я отошла к стене напротив, и, опершись об нее спиной, уставилась в окно. Группа, весело переговариваясь, не обратила на меня никакого внимания. И, хотя где-то в глубине души шевельнулась обида, именно это и было мне нужно.

Вот мимо группы прошла женщина с ужасным цветом волос кричащего красного оттенка и стала открывать двери аудиторий. Когда очередь дошла до нашей, прозвенел звонок, и группа тут же ввалилась внутрь. Дождавшись, пока все скроются, я перевела дух.

Внезапно мне на плечо легла чья-то рука. От страха я чуть не подпрыгнула.

Я обернулась.

— Здравствуйте, — дружелюбно улыбнулась мне высокая женщина средних лет. Ее черные волосы были модно подстрижены, а темно-синий брючный костюм сидел как влитой, подчеркивая все ее достоинства; пара карих глаз смотрела участливо. — Вы, должно быть, Анна?

Надеюсь, папа сдержал свое обещание…

Я кивнула.

— Не переживайте, поначалу всем трудно. Идёмте.

Она вошла в кабинет, я проследовала за ней.

Группа вытянулась в обычном приветствии.

А затем их взгляды устремились на меня. Избегая смотреть им в глаза, я отвернулась и уставилась в спину преподавателя.

#2

— Доброе утро, группа, — прозвучал ее жизнерадостный голос, а я молилась, чтобы она не заставила меня рассказывать всем о себе. — Меня зовут Наталья Анатольевна, я буду вести у вас криминалистику. А это Анна Соколова, ваша новая одногруппница.

С этими словами она отправила меня жестом усаживаться на любое место. С трудом сдержав радостный выдох, я села на последний ряд, чтобы мои новые знакомые не прожигали мне спину. Это затрудняло еще и то, что аудитория была многоярусной, а я сидела выше