- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
Александр Израилевич Шаров
Приключения Ёженьки и других нарисованных человечков
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Далеко-далеко, на берегу моря-океана, за тридевять земель и ещё за высокой горой, в маленьком городе у опушки бора жили два брата-художника. Младшего брата звали Добрый Художник. А старшего - Злой. Провёл старший брат чёрной-пречёрной краской черту. - Всё, что по эту сторону, - моё! - сказал он младшему. Видишь, ему досталась большая половина комнаты. И большая половина окна. И большая половина леса, который виден в окне. И большая половина звёздочек, которые горят над лесом. Стал Добрый Художник рисовать на большом листе бумаги картинки и буквы для азбуки: «А»… «Б»… «В»… Поглядел, а часть листа попала за чёрную черту к злому брату. Плохо, да что поделаешь.Работает Добрый Художник, рисует. К вечеру холодно ему стало, руки совсем замерзают. Пошёл он в дремучий лес - хворосту набрать и печку протопить. Идёт он чащобой. Деревья трещат от мороза. Темно. Холодно. Страшно. Идёт он, идёт и вдруг слышит дрожащий голосок: - Простите, пожалуйста, я ззз… а… мм… е… рр… ззз… аю… Оглянулся Добрый Художник, а в сугробе, под ёлочкой, ёжик. Плохо бедняге: шуба заледенела, щёки побелели от мороза.
Ёжик-ежище - Чёрный носище… Знаете, когда Еж возвращается из леса в нору, он снимает колючую шубу, вешает на гвоздь и надевает мягкую пижаму. И ежата, когда возвращаются из леса в нору, тоже снимают колючие шубки и надевают мягкие пижамы. Но когда Ёж выходит из норы в лес, он никогда не забывает снять пижаму и надеть колючую шубу. И ежата тоже никогда не забывают. Колючки защитят и от лисы, и от волка! А от мороза трескучего? От ветра ледяного? Нет, от мороза и ветра они не защитят.
Пожалел Добрый Художник ёжика и положил его за пазуху: пусть бедняга отогреется. Положил он его на грудь и укололся больно-пребольно. И сразу почувствовал: что-то странное творится кругом. Будто бы он спит, но с открытыми глазами. И будто бы тепло стало в лесу. Ели и сосны стряхнули снег, похлопали мохнатыми лапами, взялись за руки, окружили Художника, ведут хоровод, и маленькая ёлочка тихо приговаривает: - Не бойся. Ничего страшного не случилось. - Ничего не бойся! - вслед ёлочке повторяет мудрый старый пень в снежной высокой шапке. - Просто-напросто ты стал волшебником. Так бывает с каждым, кто в зимнюю стужу, в морозную ночь повстречает Ежа-ежища - Чёрный носище и согреет его. - Что же мне делать? - спросил Добрый Художник, который всё-таки очень испугался. - Будь осторожен! - десятками голосов ответили ели, и сосны, и лесной ветер. Синие подснежники на секунду выглянули из окошек снежных сугробов - своих домов, тоже сказали: - Будь осторожен! - и снова скрылись в сугробах. - Будь осторожен! - проскрипел старый пень в снежной шапке. - Помни: это нелегко - стать настоящим Добрым Волшебником. …Очнулся Художник, а он уже дома. В печке горит хворост. Тепло. На столе недорисованная азбука. «Неужели мне всё только приснилось?» - подумал он. Глядит, а из рубашки ежиные иглы торчат. Положил он иглы на стол, и вот уже это не иглы, а цветные карандаши. Один, серый, карандаш укатился за чёрную черту - к Злому Художнику. Тот его - цап-царап. - Мой! - говорит. - Не отдам! Добрый Художник сразу догадался: это не простые, а волшебные карандаши. И всё, что нарисуешь волшебными карандашами, будет живое! И подумал он: «Нет у меня дочки. А какая жизнь без детей? С кем посмеёшься? Кому порадуешься? Кому сказку расскажешь?» И решил он: «Дай нарисую я себе маленькую доченьку. И назову её Ёженька». Взял и нарисовал. Вот какая девочка получилась! Синеглазая, рыжая, с бантами - славная!
Славная-то славная, только капризная немного. Огляделась Ёженька и захныкала: - Ску-у-у-учно! И Художник чуть не плачет: жалко ему девочку. Подумал он и нарисовал море: спокойное, весёлое. И небо нарисовал - ясное, без облачка. И нарисовал Ёженьке шапку - золотую, как корона. И лодку нарисовал - настоящую, из спичечного коробка. И мачту. И парус из розового лепестка. И дал Ёженьке в руки синий воздушный шар. И сказал дочке: - Катайся по морю. Не скучай. А я отнесу азбуку в школу. А то дети всё спрашивают, как пишется «А», и как пишется «Б», и как пишется «В». И он ушёл.
Злой уже тут как тут. - Ага! Попалась! - закричал он страшным голосом и - р-раз! - распахнул окно. А на дворе бушевала буря. Ворвался ветер в комнату. Завертелось всё, закружилось. Одеяло летит, как птица крыльями машет. Лампочка под потолком раскачивается, как колокол: «Динь-динь, динь-динь…» Забурлило и нарисованное море. Выше, всё выше поднимаются волны. Вот какие страшные белые гребни на них! Того и гляди, лодка утонет. Уже и мачту сломало, и парус сорвало. Уже и не видать лодки среди волн… - Ага! Попалась! - ещё раз страшным голосом закричал Злой и от радости подскочил до потолка. Вот какую он шишку набил себе на макушке! - Конец тебе, глупая маленькая Ёженька! Он очень не любил маленьких детей, этот Злой Художник. Старший брат так страшно и громко закричал, что младший, хотя и был далеко, услышал и сразу прибежал домой. Море бушует сильнее и сильнее. «Всё пропало, - подумал Добрый Художник, - нет больше моей золотой Ёженьки!» И только он успел это подумать, как из-под потолка раздался голосок: - Ау! Я тут! Спасай меня! Ой! Ой! Спасай меня скорее!.. Взглянул Добрый Художник вверх и видит: над гребнями волн летит Ёженька, уцепившись за свой воздушный шар. Но волны уже бьются о потолок: бум! бум! - и брызги во все стороны, ветер всё сильнее. Ещё немного - и он вырвет шар из Ёженькиных рук. Тогда Ёженька обязательно упадёт в море. И утонет. - Держись, Ёженька! - крикнул Добрый Художник, бросился в самую пучину, волшебным карандашом разгребая волны, и одним движением нарисовал остров среди
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »