привлек девушку к себе, успокаивающе поглаживал по обнаженным плечам и пытался понять собственные эмоции. Он был рад, что ее рука потянулась-таки к ножу…
— Ты…ты можешь сделать это быстро? — спросила наконец Далла.
— Я могу сделать все безболезненно. Легкая смерть, ты просто уснешь, и сны будут яркими и необыкновенными.
Она опять зарыдала, а Мартес растирал пальцами ее слезы, и о чем-то напряженно думал.
— Наверное, было бы правильней, чтобы ты меня прирезала, или я сейчас растрогался и предложил бы умереть самому вместо тебя. Но я не верю в слезы таких, как мы с тобой. Ты проиграла дважды — сначала, когда решилась зарезать меня, а потом когда не сумела довести дело до конца. Если бы все произошло как-то по-другому…
Далла затихла.
— Если бы я не схватилась за нож, ты действительно мог бы пожертвовать собой ради меня?
Мартес пожал плечами:
— Трудно судить об этом сейчас. Но… Я полагаю, шанс очень велик. Так из-за чего ты убила верховного жреца?
— Из-за него мой отец разорился, а семья оказалась в опале. Я десять лет ждала возможности отомстить, пока не представился удобный случай.
— А ты не так умна, как я думал. Всю свою жизнь посвятить мести и врагу, а потом умереть из-за его убийства — очень глупо.
Мартес перенес ее в кресло и посмотрел на часы.
— Сколько? — спросила Далла.
— Пора.
Он достал ампулу, наполнил ее содержимым шприц и сделал инъекцию.
— Глупо или нет, зависит от того, где, в какой точке находится твоя личность, в разуме или сердце… — говорила засыпающим голосом девушка.
Мартес замер, рот открылся. Его осенила идея.
— Далла… Спасибо тебе!
— И тебе… — прошептала она.
Арт взял ее за руку и слушал угасающий пульс. Когда все кончилось, накрыл плащом, чтобы не видеть, как смерть искажает своей неподвижностью живое солнечное лицо. И закурил.
— Что скажешь в свое оправдание, сволочь? — поинтересовался он у корабля.
— Она мне понравилась, — признался Азра.
— Что же тогда не шандарахнул меня, как предыдущего хозяина?
— Ты мне нравишься тоже. Я решил не вмешиваться.
Мартес тихо выругался. «Нравишься»! Быстро он обучается, надо отметить.
— Никогда тебе не понять, железка ты несчастная, что такое дружба…
— А это важно?
— Это значит понимать человеческие чувства и стать полноценной личностью… Кстати, меня тут как раз осенила идея, как можно тебя усовершенствовать. Хотя ничего не обещаю.
Он обернулся к Далле и нежно погладил по выглядывающей из-под покрова руке.
— Такая красавица… И такая же дрянь, как все мы. Надеюсь, я все-таки сумел подарить ей хоть немного настоящего восторга. Настоящей жизни, которой она никогда раньше не видела.