Генералъ А. И. Деникинъ КТО СПАСЪ СОВѢТСКУЮ ВЛАСТЬ ОТЪ ГИБЕЛИ

ТОГО ЖЕ АВТОРА на русскомъ языкѣ:

Очерки Русской Смуты:

Томъ I Парижъ 1921 г.

Томъ II Парижъ 1922 г.

Томъ III Берлинъ 1924 г.

Томъ IV Берлинъ 1925 г.

Томъ V Берлинъ 1926 г.

Офицеры (Очерки) Парижъ 1928 г.

Старая Армія:

Томъ I Парижъ 1929 г.

Томъ II Парижъ 1931 г.

Русскій вопросъ на Дальнемъ Востокѣ. Парижъ 1932 г.

Врестъ-Литовскъ Парижъ 1933 г.

Международное положеніе, Россія и эмиграція Парижъ 1934 г,

Въ 1917-1920 годахъ на востокѣ Европы происходили событія грозныя и кровавыя, рѣшавшія судьбы Россіи и Польши. Одна изъ страницъ этого прошлаго, наиболѣе темная и, можетъ быть, наиболѣе трагическая по своимъ результатамъ, только въ послѣдніе дни получила окончательное разъясненіе. Я разумѣю роль Польши въ противобольшевицкой борьбѣ армій Юга Россіи, мною нѣкогда предводимыхъ.

Исторія моихъ взаимоотношеній съ маршаломъ Пилсудскимъ была освѣщена мною еще въ 1926 году въ V-мъ томѣ моего труда «Очерки Русской Смуты». Но въ Польшѣ, по желанію Пилсудскаго, на эти темныя страницы прошлаго до самой его смерти наложенъ былъ запретъ. Только теперь бывшіе сотрудники маршала — генералы Галлеръ (бывш. начальникъ генеральнаго штаба) и Куплена (бывш. начальникъ отдѣла оперативныхъ плановъ) напечатали свои воспоминанія, вскрывающія сущность дѣянія, даже въ глубокихъ сумеркахъ современной политической морали представляющаго явленіе незаурядное. Освѣщеніе этого вопроса интересно не только въ цѣляхъ установленія исторической правды, но и потому еще, что надвигающіяся событія создаютъ конъюнктуру, во многомъ сходную съ той, которая была въ 1919-1920 годахъ.

* * *

Съ конца 1917 года поднялось Бѣлое движеніе. Сначала на Югѣ, потомъ на Востокѣ, на Сѣверѣ и Западѣ. Весьма разнородное — и соціально, и политически — по составу своихъ участниковъ, оно возникало стихійно, какъ естественное стремленіе народнаго организма къ самосохраненію, къ государственному бытію, какъ протестъ противъ Брестъ-Литовскаго мира и распродажи Россіи, какъ реакція противъ небывалаго угнетенія духа, свободы, самодѣятельности народа, противъ физическаго истребленія цѣлыхъ классовъ. Значеніе Бѣлаго движенія не ограничивалось предѣлами Россіи. Въ первое критическое время послѣ окончанія міровой воины только Бѣлыя арміи остановили красный потокъ, угрожавшій Европѣ; только онѣ охранили отъ затопленія западныя новообразованія и безсильную еще тогда въ военномъ отношеніи Польшу. Достаточно сказать, что къ концу 1918 года, когда рухнулъ заградительный австрогерманскій кордонъ, изъ 400 тысячъ дѣйствовавшей совѣтской арміи 300 тысячъ было сковано Бѣлыми фронтами, и только 100 тысячъ развернулось болѣе чѣмъ на 1.000 километровъ, отъ озера Онежскаго до Орши на Днѣпрѣ, противъ Финляндіи, Эстоніи, Латвіи, Литвы и Польши.

Этимъ обстоятельствомъ воспользовалась Польша и, встрѣчая слабое сопротивленіе большевицкихъ войскъ, продвинула свой фронтъ до Двины, Березины и Случа.

Рядомъ международныхъ трактатовъ, заключенныхъ на Версальской конференціи въ серединѣ 1919 года, установлена была западная граница Польши. Что же касается восточной, то рѣшеніе этого вопроса безъ Россіи представляло непреодолимыя трудности. И только въ началѣ декабря Верховный Совѣтъ опредѣлилъ, наконецъ, временную границу (такъ называемая линія Керзона), проведя ее примѣрно по рубежамъ бывшей русской Польши, безъ Гродно и Брестъ-Литовска. Въ этихъ предѣлахъ Польшѣ предоставлено было ввести нормальное государственное управленіе, тогда какъ дальнѣйшее расширеніе на востокъ ставилось въ зависимость отъ соглашенія съ Россійскимъ Учредительнымъ Собраніемъ.

Это рѣшеніе вызвало въ Польшѣ взрывъ неудовольствія. Въ польскомъ сеймѣ и въ печати въ самой рѣзкой формѣ раздались требованія о присоединеніи къ польскому государству въ той или другой формѣ Литвы, а также о захватѣ отъ Россіи большей части Бѣлоруссіи, Волыни и Подоліи. Эти домогательства имѣли противъ себя политику Антанты, Бѣлыхъ правительствъ и Литвы, и вооружейное противодѣйствіе красной арміи. Къ созданію «Великой Полыни» за счетъ Россіи особенно отрицательно отнеслась Англія, и лордъ Керзонъ самымъ настойчивымъ образомъ совѣтовалъ польскому правительству «удержать свои притязанія въ разумныхъ предѣлахъ, не стремясь поглотить народности, не имѣющія съ Польшей племенного родства и могущія быть лишь источникомъ слабости и распада».

* * *

Къ осени 1919 года арміи Юга Россіи, наступая на Москву, занимали фронтъ отъ Царицына на Воропежъ-Орелъ-Кіевъ-Одессу, прикрывая освобожденный отъ большевицкой власти раіонъ восемнадцати губерніи и областей — пространствомъ въ 1 милліонъ кв. километровъ, съ населеніемъ до 50 милліоновъ.

Предпринимая наступленіе въ сторону Кіева, я имѣлъ въ виду огромное значеніе — въ обоюдныхъ интересахъ — соединенія Добровольческой арміи съ Польской. Это соединеніе автоматически освобождало бы польскія войска восточнаго фронта и все русскія войска Кіевской и Новороссійской областей — для дѣйствія въ сѣверномъ направленіи. Я предлагалъ польскому командованію, чтобы оно продвинуло войска только до верхняго Днѣпра, въ общемъ направленіи на Мозырь. Одна эта диверсія, какъ видно изъ

^{Кіевскій фронтъ къ октябрю 1919 г.}

скій), напутствуя его «требовали во что бы то ни стало добиться соглашенія», считая, что «иначе положеніе Польши между Германіей и Россіей грозитъ чрезвычайными потрясеніями». Горячо увѣрялъ меня и таганрогскія миссіи Антанты, что ѵ Польши никакого соглашенія съ совѣтамн нѣтъ, а временное затишье на фронтѣ вызвано техническими условіями... Подобныя же завѣренія дѣлались въ Варшавѣ обезпокоеннымъ представителямъ Англіи и Франціи, въ частности уполномоченнымъ англійскаго правительства, члену парламента Пакъ-Киндеру и генералу Бриггсу, ведшимъ въ польской столицѣ переговоры о коопераціи Польскихъ Армій съ Добровольческими.

Что же касается совѣтскаго правительства, то оно съ радостью приняло предложеніе Пилсудскаго, дать, по его требованію, завѣреніе, что «тайна будетъ сохранена нерушимо». Сохранялась она совѣтами дѣйствительно до 1925 года, когда, по случаю смерти Мархлевскаго, совѣтская печать повѣдала міру, какую великѵю услугу оказалъ покойный россійскому коммунизму.

Такъ шли недѣли и мѣсяцы. А тѣмъ времепемь 12-я совѣтская армія спокойно дралась противъ Кіевскихъ Добровольческихъ войскъ, имѣя въ ближайшемъ тылу своемъ польскія дивизіи.... А