Вера с ноткой любопытства.

– Главная моя тема – отношения меж мужчиной и женщиной, – охотно разъяснил Жора. – Молодыми, красивыми, не обремененными моралью и предрассудками, и даже, страшно сказать, моральным кодексом строителя коммунизма. Слияние молодых тел под классическую музыку, полное пренебрежение условностями... Понятно, красавица? Фильмы у меня короткие, на полчасика, но гонорары неплохие...

Он встал, спокойно подошел к их столу и достал из кармана опоясанную банковскими бандеролями пачку сиреневых двадцатипятирублевок. Помаячил ею перед собой:

– Неплохо за полчаса съемок, девушка? А то и премию добавить можно, если не побоитесь... творческих изысков. Что скажете?

Вадим с побелевшими скулами (явно удерживавший себя из последних сил) сказал жестяным голосом, сквозь зубы:

– У девушки, между прочим, муж есть...

– Да кому ж это мешает? – с ухмылочкой спросил Жора, обмахиваясь пачкой денег, как веером. – Мы же не похищать собрались вашу очаровательную супружницу, как ту кавказскую пленницу, про которую Леня Гайдай неподалеку отсюда снимал. Просто на съемки приглашаем. Отвезем, привезем через часок, куда скажете. И вот никаких хлопот, одни радости, достаток в дом. Будете муж кинозвезды. Почетно, а? Будь я мужем кинозвезды, от гордости бы пыжился, на стены лез...

Лаврик задумчиво произнес, баюкая гитару:

– А кто сказал, что гитара – не ударный инструмент?

– Да кто же спорит? – ухмылялся Жора. – Только не для всякого интеллигента... – он оглядел их с явным пренебрежением, задержав взгляд на очках Мазура в простенькой оправе. – Интеллигенту тихим и скромным быть положено, функция у него в жизни такая... – он словно невзначай согнул руку, демонстрируя впечатляющий бицепс. – Ну как, красавица, договоримся? Может, пересядете за наш столик, условия съемки обсудим? А муж пока коньячку попьет за новаторские тенденции в советском кинематографе и свое косвенное в них участие... Ну? – он согнул руку колесом. – Прошу к нашему шалашу, краса ненаглядная!

Мазур на миг расслабил пальцы – и Вадим вырвал руку, выпрямился во весь рост и рявкнул:

– Шел бы ты отсюда, режиссер...

И добавил крайне обидное для любого мужика прилагательное. Будет дело, подумал Мазур и привычно наметил и ближайшую цель, и метол атаки. Драться им никто не запрещал. «В конце концов, курорт есть курорт, – сказал, провожая их, кап-два Каротин. – Всякое бывает. Вы, ребятки, запомните одно: если дойдет до драки, ничего специального не применять, ни-ни. Работайте исключительно в рамках того, чем может владеть простой светский человек: боевое самбо, что-нибудь из арсенала ВДВ или морской пехоты – мало ли где вы могли срочную служить? Вообще, больше уклоняйтесь – уж вам ли не уметь? Короче, не злодействуйте. Ничего сугубо нашего, уяснили?»

Они, конечно же, уяснили, и приказ нарушать не собирались. В конце концов, даже работая в «рамках», можно было добиться многого, так что «киногруппа» проиграла заранее. А если пистолет у «режиссера» настоящий, то он успеет лишь его выхватить, а больше ровным счетом ничего не успеет... Ага, Лаврик отставил гитару, и Морской Змей все понимает, по лицу видно, что готов к неожиданностям...

– Неправильно себя ведешь, Жора, – раздался рядом (и когда успел бесшумно подойти?) голос дяди Сандро. – Что подумают о моем заведении? Никогда о нем люди плохого слова не сказали, а теперь из-за тебя могут. Сидят наши гости, приехали хорошего шашлыка поесть, хорошего вина попить, хорошего коньяка отведать. Одним словом, культурно время провести. Что они потом будут говорить о шашлычной дяди Сандро? Что там им культурно покушать не дают и к замужним женщинам пристают на глазах у мужа? Нехорошо, Жора, неправильно...

Физиономия у Жоры была примечательная. Он по-прежнему готов был разодрать Вадима – а заодно и всех остальных – на сто пятнадцать частей, но в то же время выглядел человеком, оказавшимся перед солидной кирпичной стеной, которую только законченный дебил кинется прошибать лбом. Словно конь, который грызет удила, он выговорил:

– Дядя Сандро, ты слышал, что этот фраер мне сказал?

– А ты ему что сначала сказал? – спокойно спросил дядя Сандро. – Приличным женщинам такое не говорят при мужьях... да и без мужей тоже. Жора, я тебя душевно прошу: поезжай, куда ехал. Городок у нас маленький, люди в мире жить должны... Ты слово скажешь – я слово скажу, сам понимаешь. Старших уважать надо и жить правильно... Садись уж, раз за стол присел, допивай свое вино и поезжай по этой новой красивой дороге...

– Да не буду я ничего допивать! – огрызнулся Жора. – Сколько я тебе должен?

– Ни копейки, Жора, – мягко сказал дядя Сандро. – Вот если я тебя никогда больше здесь не увижу, тогда и будем в расчете...

Напряженное молчание стояло еще пару секунд, потом Жора, зло сплюнув под ноги, круто развернулся и быстро направился к машине, небрежно махнув рукой своим. Те повскакали и кинулись следом. «Волга» газанула на второй скорости, взметнув песок, выскочила на дорогу и умчалась в сторону городка.

Дядя Сандро приложил ладонь к груди:

– Извините уж за эту невоспитанную молодежь. Есть и у нас такая, где же без нее... Я вас очень прошу: кушайте и пейте, забудьте побыстрее этих невоспитанных юнцов. Второй раз они здесь не появятся, слово даю...

– И кто же они такие? – небрежно спросил Лаврик.

– Молодежь глупая, – дипломатично ответил дядя Сандро. – Сейчас и такие появились: купил красивую машину на деньги от мандаринов, надел японские часы – и думает, что он теперь настоящий князь, как в старину. Только какой из него князь? С людьми правильно жить не умеет, культуры не понимает... Если объяснить вовремя, может, и поймет... Одно вам скажу: больше его здесь и близко не будет, – его лицо стало не на шутку озабоченным. – Вы ведь не будете обходить шашлычную дяди Сандро десятой дорогой из-за одного невоспитанного юнца?

– Не будем, дядя Сандро, – ответил за всех Лаврик. – Хорошо тут у вас, уютно...

Расправив в улыбке твердые морщины, дядя Сандро кивнул и пошел к домику. Глядя ему вслед, Лаврик переглянулся с Мазуром. Мазур его прекрасно понял: интересный человек дядя Сандро. Как все трактирщики на большой дороге, о каких бы временах ни шла речь. Каждый советский человек знает: в Советском Союзе организованной преступности не существует, таковая – продукт исключительно разлагающегося буржуазного общества. Однако, как ни крути, есть некая система. Система отношений.

Особенно в таких местах, где не так уж и далеко обитают кавказские народы, у которых эта система развита до пределов совершенства. Дядя Сандро, конечно, не сицилийский замаскированный дон Алессандро, но в любом