направлениях…

С рубежа Пинска войска Западного фронта без паузы приступили к выполнению печально известной Варшавской операции. Ошибочно считая, что главные силы противника отходят севернее Буга, Тухачевский сосредоточил свои войска на этом направлении для разгрома их за Вислой. 10 августа 3-я, 4-я, 15-я и 16-я армии Западного фронта получили приказ о наступлении. К 14-му числу передовые соединения советских войск вышли на ближайшие подступы к польской столице и стали обходить ее с севера, делая поворот налево для последующего овладения Варшавой ударом с северо-запада. Но тут произошло так называемое «чудо на Висле»: польский главком Ю. Пилсудский пресек начавшуюся было в Варшаве панику и спешно организовал ополчение. В этот же день поляки нанесли удар встык 4-й и 15-й армий Западного фронта. Польская конница прорвалась в Цеханув, где находился штаб 4-й армии, и ее командование потеряло управление войсками и связь со штабом фронта. Части 15-й армии отошли на восток сначала на 15 километров, а затем стали в беспорядке отступать. 4-я армия и две дивизии 15-й, отрезанные от своих, были вынуждены интернироваться в Восточной Пруссии. К 19 августа Западный фронт рухнул, его остатки, не преследуемые противником, отошли на исходные рубежи…

«Наступление Западного фронта, — читаем в ЭГВ, — не было всесторонне обеспечено, как того требовала директива ЦК: тылы отстали, ж.-д. коммуникации не были полностью восстановлены, не хватало транспортных средств, в результате чего войска испытывали недостаток в продовольствии и боеприпасах и оказалось невозможным перебросить 60 тыс. человек пополнения, имевшегося в тылу Западного фронта. Командующий Западным фронтом неверно определил район сосредоточений основных сил противника, и оперативное построение войск Западного фронта оказалось неправильным, левое крыло фронта было слабым, резервы отсутствовали…»

Просчеты «задумчивого юноши» дорого обошлись Советской Республике: по Рижскому договору 1921 году Польше отошли Западная Украина и Западная Белоруссия — территория, равная половине территории современной Польши! РСФСР и Украина обязались возвратить Польше трофеи, взятые с 1 января 1772 года, и выплатить в течение года 30 миллионов золотых рублей. Но Тухачевский отнюдь не чувствовал за собой вины…

В 1923 году он опубликовал свою книгу «Поход на Вислу», в которой старался выдать за истинных виновников поражения под Варшавой… Главное командование РККА и Юго-Западный фронт! Первое в лице С. С. Каменева недостаточно внимательно, по его мнению, относилось к вопросам управления войсками и недостаточно заботилось о технических средствах связи и управления, а второй в лице А. И. Егорова и И. В. Сталина не помогал Западному фронту, а действовал в расходящихся с ним направлениях, нанося свой удар не на Брест, а на Львов…

В задачу этой статьи не входит подробный разбор весьма сложных и противоречивых взаимных претензий участников польской кампании. Скажем лишь, что эти споры, вовлекшие в свою орбиту многих военных высшего ранга — А. И. Егорова, Б. М. Шапошникова, Ю. Пилсудского и других, — завершились в 1932 году дискуссией в Военной академии имени М. В. Фрунзе. Итогом дискуссии было признание порочности плана наступления на Варшаву, разработанного Реввоенсоветом Западного фронта и утвержденного Главным командованием и возложение части вины за провал операции на Тухачевского. Ревизия этого вывода началась в 60-х годах в публикациях писателей, журналистов и отставных военных. Главный вывод этих публикаций сводится к тому, что план Тухачевского был гениален, но ему помешали осуществить его с привычным для командующего блеском козни руководителей Юго-Западного фронта.

Из всех высказанных мнений наиболее весомым представляется мнение маршала И. С. Конева, который в 1965 году говорил, что он «подробнейшим образом изучил эту кампанию, и, каковы бы ни были ошибки Егорова, Сталина на Юго-Западном фронте, целиком сваливать на них вину за неудачу под Варшавой Тухачевскому не было оснований. Само его движение с оголенными флангами, с растянувшимися коммуникациями и все его поведение в этот период не производят солидного положительного впечатления».

О том, что имел в виду Иван Степанович, говоря о поведении Тухачевского в Варшавской операции, дает представление публикация воспоминаний бывшего генерала Г. Иссерсона (Дружба народов, № 5, 1988). При всем преклонении перед Тухачевским Иссерсон, верный исторической правде, не скрывает серьезных промахов в поведении своего кумира в критические часы Варшавской операции. «Тухачевский по своей молодости и недостаточной еще опытности в ведении крупных стратегических операций в тяжелые дни поражения его армии на Висле не смог оказаться на должной высоте. В то время когда на Висле разыгрывалась тяжелая драма и когда обессиленные войска Западного фронта без патронов и снарядов, без снабжения и без управления сверху дрались за свое существование, Тухачевский со своим штабом находился глубоко в тылу. Все его управление ходом операции держалось на телеграфных проводах, и, когда проводная связь была прервана, командующий остался без войск, так как не мог больше передать им ни одного приказа. А войска фронта остались без командующего и без управления. Весь финал операции разыгрался поэтому без его участия».

Разгром предводительствуемых армий — тяжелейшее испытание, которое только может выпасть на долю полководца. Оказываясь в этом страшнейшем из положений, одни военачальники отстреливаются до последнего патрона, другие бросаются во главе оставшихся войск в последнюю атаку, третьи кончают собой. А как повел себя в этой ситуации Тухачевский?

«Он заперся в своем штабном вагоне, — вспоминает Иссерсон, — и весь день никому не показывался на глаза. Только сам он мог бы рассказать, что тогда передумал». Конечно, сейчас невозможно установить, какие мысли терзали Михаила Николаевича, но, похоже, свои тогдашние упреки он меньше всего адресовал самому себе. Во всяком случае, через десять лет в кругу своих коллег он говорил, что главным итогом его тяжелых раздумий после провала Варшавской операции было твердое убеждение: он, Тухачевский, потерпел поражение не столько от белополяков, сколько от интриг Главного командования и руководства Юго-Западного фронта…

«Исключительно доблестно и умело руководил операцией»

Убедившись, что действия против иноземцев как-то не задаются Тухачевскому, Реввоенсовет решил направить его снова на борьбу с соотечественниками: март 1921 года застает его во главе 7-й армии, получившей приказ