как лопухи, листья. И на верху палки налился всего один бутон, тугой и жёсткий, как крепко сжатый кулак.
- Ну и цветок! - смеялись дети.
- Ты плохой, - обиделась Галя, - не буду тебя поливать.
А стебель и без полива рос да рос, поднимался всё выше.
Жёсткий бутон был сперва с блюдечко для варенья, потом с чайное блюдце. И вот уже вырос с тарелку, а всё оставался туго закрытым, зелёным.
Но вот однажды повернулся он к солнцу, и выскочили на свет из бутона золотые лучи, будто выросло солнышко на грядке.
- Подсолнух, подсолнух! - обрадовались дети.
Взялись за руки, заплясали, запели вокруг подсолнуха.
Только Галя не кружилась, не смеялась вместе со всеми.
Когда дети убежали, подошла Галя к подсолнуху, погладила широкие зелёные листья и сказала: - Спасибо, что ты на меня не обиделся…
Вот обрадовался Витя, ему достались заячьи длинные уши, заячий короткий хвостик - он стал зайчишкой. А вороной была теперь Ира. - Ой, Оля! - спохватились дети. - Всех ты одела, только себе ничего не оставила. Кем же ты на празднике будешь? Оля опустила голову, подумала, потом улыбнулась и сказала: - А я буду зрителем. Настал день праздника. Артисты ой как боялись… Но больше всех боялась Ира. «А вдруг ворона никому не понравится?» - думала она и даже потихоньку плакала. Зайчик выскочил на сцену первый. И так он славно скакал, так хрустяще грыз морковку, что всем артистам стало весело, и Лисичка смело спела свою песенку, а Петух звонко зазвенел шпорами и так закричал «Ку-ка-ре-ку-у-у-у!», что некоторые зрители уши заткнули. Вот пришло время выходить Ире. Вытерла она слезы и постаралась правильно, под музыку, махать крыльями и каркать, чтобы слезами не испортить людям праздник. Зрители смеялись, хлопали в ладоши, кричали «Браво!». Один старичок даже «Ура!» три раза повторил, так ему ворона понравилась. Оля сидела в зале со зрителями и вместе со всеми радовалась. Оказывается, зрителем быть тоже очень интересно.« первая 2 3 4 5
Когда дети убежали, подошла Галя к подсолнуху, погладила широкие зелёные листья и сказала: - Спасибо, что ты на меня не обиделся…
ЛИСТОПАД
У ограды рос старый клён. Витя любил слушать, о чём листья клёна говорят. А клён-то как весело шумел-шелестел, радовался: - Приш-шшёл Витюш-ш-ша, приш-ш-шёл… Но теперь с каждым днём листьев становилось всё меньше, шумели-говорили они всё тише, печальнее. Они падали, падали. Большие листья медленно, плавно, как планёры, а маленькие вились все вместе, словно хороводы в воздухе водили. Вите скучно-скучно, так печально, хоть плачь. Разве мальчики плачут? Да, плачут, и порою очень горько. Сегодня утром большая Ира стукнула Витю за то, что он нечаянно уронил синего олешка. Олешек разбился, и осколки рассыпались по полу, закатились под шкаф, под диван. Пока Витя горевал, спустилась сверху к его ногам звезда, большая, с неровными лучами. Как сверкает она на тёмной влажной земле, багряная и золотая. Витя улыбнулся, поднял голову, а клён-то, оказывается, весь блещет, сияет. Листья жёлтые, красные, пёстрые летят по всему саду. Витя собрал их много-много, и будто пожар у него в руках. А навстречу идёт Ира с такими же листьями. Сложили они свои листья и подбросили к синему небу. Вот это получился листопад! И позабыл Витя о своей обиде, а Ира о сломанной игрушке.ПРАЗДНИК
Дни стоят синие-синие. Воздух чистый и холодный, как стекло. Жмутся теперь по утрам друг к дружке ласточки, ждут, пока роса высохнет. Сидят на проводах и антеннах. - Вид-вид-вид, вид вид вид, ви-и-идишь? - Видим-видим… Видят ласточки - хлеба на полях уже убраны, трава на лугах скошена, сено в стога смётано. Красными искрами вспыхивают листья в осеннем лесу и падают вниз. Лето кончается, лес высветляется, ласточки в стаи собираются. Пора, пора лететь за моря, в тёплые края, в жаркие страны. Торопятся ласточки, в небе толпятся, с нами расстаются, прощаются. Дети старшей группы - Оля, Дима, Ира - тоже покидают нас, уходят из детского сада в школу. И на прощание будет у нас в детском саду осенний праздник. Оденутся дети зверями и птицами, устроят сцену и на сцену выйдут, как настоящие артисты. И большие дети и маленькие - все-все станут сказки говорить, песни петь. - Можно, я буду зайцем? - попросил Витя. - Нет, нет, - заспорила Ира, - зайцем буду я! Это я маску заячью из дома принесла. Витя вцепился в маску обеими руками, не отдаёт. Ира замахнулась, чуть было не ударила Витю, но Оля всех успокоила: - Пусть Ира станет зайцем, а ты, Витя, будешь петушок - золотой гребешок. Я тебе настоящие шпоры принесу, папины. Лисичкой выбрали Галю. Голосок у неё тоненький, и, когда она лисью хитрую песенку поёт, все улыбаются. Вася нарядился медведем, Саша волком, Дима - он длинноногий - стал журавлём. Остались лишь вороньи крылья и вороний клюв. Никто не захотел нарядиться вороной, потому что она петь не может, а только каркает. - Ну ладно уж, - вздохнула Оля, - вороной буду я. Нацепила Оля на нос вороний клюв, взяла в руки вороньи крылья. И так забавно закаркала, так ловко принялась клювом чистить перья, что Ира рассердилась: - Не хочу быть зайцем, хочу быть вороной!Вот обрадовался Витя, ему достались заячьи длинные уши, заячий короткий хвостик - он стал зайчишкой. А вороной была теперь Ира. - Ой, Оля! - спохватились дети. - Всех ты одела, только себе ничего не оставила. Кем же ты на празднике будешь? Оля опустила голову, подумала, потом улыбнулась и сказала: - А я буду зрителем. Настал день праздника. Артисты ой как боялись… Но больше всех боялась Ира. «А вдруг ворона никому не понравится?» - думала она и даже потихоньку плакала. Зайчик выскочил на сцену первый. И так он славно скакал, так хрустяще грыз морковку, что всем артистам стало весело, и Лисичка смело спела свою песенку, а Петух звонко зазвенел шпорами и так закричал «Ку-ка-ре-ку-у-у-у!», что некоторые зрители уши заткнули. Вот пришло время выходить Ире. Вытерла она слезы и постаралась правильно, под музыку, махать крыльями и каркать, чтобы слезами не испортить людям праздник. Зрители смеялись, хлопали в ладоши, кричали «Браво!». Один старичок даже «Ура!» три раза повторил, так ему ворона понравилась. Оля сидела в зале со зрителями и вместе со всеми радовалась. Оказывается, зрителем быть тоже очень интересно.