для исследователей. Поэтому и сегодня хрестоматия Вольфа — настольная книга каждого гутенберговеда.

В противовес этим публикациям голландский юрист Герхард Меерман (1722–1771) выпустил в 1765 г. двухтомный труд «Происхождение типографии», на страницах которого отстаивал приоритет Костера ^[28]. Несправедливость этих притязаний хорошо показал лейпцигский типограф Иоганн Готлоб Имануэль Брайткопф (1719–1794). Превосходно знавший полиграфическую технику, он сумел профессионально и компетентно подойти к сложному и запутанному вопросу. Брайткопф задумал создать капитальную «Историю изобретения книгопечатания», но повседневные практические дела руководимой им крупной издательско-полиграфической фирмы оставляли мало времени для научных занятий. В свет вышли лишь отдельные фрагменты в полном виде никогда не законченной работы: «Сообщение о гравировании пунсонов и литье шрифта», «Опыт исследования происхождения игральных карт, введения льняной бумаги и начала гравирования по дереву в Европе» и, наконец, «К истории изобретения книгопечатания» (Лейпциг, 1779) ^[29]. На страницах последней работы были проанализированы три новые претензии на честь считаться изобретателем книгопечатания. Само возникновение этих претензий говорило о том, насколько далек был XVIII в. от точного и документально подтвержденного знания об обстоятельствах возникновения типографского станка.

Новое слово в гутенберговедении было сказано в XIX в., когда историко-книговедческое знание становится самостоятельной научной дисциплиной. Появляются первые достаточно обстоятельные труды, посвященные всеобщей истории книгопечатания. На их страницах мы встречаем сравнительно подробные очерки об изобретении книгопечатания. Назовем прежде всего выпущенную в 1840 г. в Лейпциге к 400-летнему юбилею «Историю книгопечатания в его возникновении и развитии» Карла Константина Фалькенштайна (1801–1855) ^[30].

В дальнейшем появляются «История книгопечатания» (Париж, 1854) француза Поля Франсуа Дюпона (1796–1879), превосходно документированное двухтомное «Руководство по истории книгопечатания» (Лейпциг, 1882–1883) немецкого книготорговца Карла Беренда Лорка (1814–1905) и, наконец, роскошно изданная «Иллюстрированная история книгопечатания» (Вена, 1882) австрийского профессора Карла Фаульмана (1835–1894) ^[31]. Следует назвать и первую русскую «Иллюстрированную историю книгопечатания и типографского искусства», составленную Ф. И. Булгаковым (1852–1908) и выпущенную в свет в Петербурге в 1889 г.

Едва ли не крупнейшее достижение гутенберговедения XIX в. — труды голландского историка Антония ван дер Линде (1833–1897). Вопросом о возникновении книгопечатания в Европе он занялся, имея перед собой четкую и недвусмысленно сформулированную цель — доказать приоритет Лауренса Костера. Однако изучение материала привело его к противоположным выводам. В 1878 г. Линде выпустил в свет монографию «Гутенберг. История и вымысел», три четверти которой занимал раздел «Заблуждения, сказки и фальсификации» ^[32]. Особенно подробно анализировались материалы, послужившие основой для утверждений о приоритете Костера. Монография была превосходно документирована. В приложении к ней были опубликованы тексты 17 архивных источников о жизни и деятельности Гутенберга.

Вершиной исследовательской деятельности Линде стал трехтомный труд «История изобретения книгопечатания» (Берлин, 1886) ^[33], который и по сей день остается непревзойденным с фактографической точки зрения. В нем Линде собрал почти исчерпывающую для своего времени литературу вопроса (1099 названий), хотя и не систематизировал ее. Он опубликовал тексты 90 ранних свидетельств о зарождении книгопечатания в Европе, полностью воспроизвел все известные к тому времени документы. Линде положил начало тщательному учету всех сохранившихся экземпляров первопечатных изданий. Так, 42-строчная Библия была известна ему в 30 экземплярах, каждый из которых он описал как можно более подробно.

После трудов Линде костеровский вопрос окончательно отошел в область легенд. Для самого же автора его научная деятельность обернулась серьезными неприятностями. Соотечественники обвинили его в отсутствии патриотизма и заставили покинуть Голландию.

Критику источников, столь блестяще примененную Линде к вопросу о приоритете Лауренса Костера, некоторые современники голландского историка распространили и на актовую документацию, относящуюся к жизни и деятельности Иоганна Гутенберга. Надо сказать, что долгий путь гутенберговедения омрачен немалым количеством мистификаций и подлогов, которыми занимались на первый взгляд вполне серьезные и солидные ученые. Добавим, что большинство документальных источников о жизни и деятельности Иоганна Гутенберга дошли до нас в поздних копиях. Доказать сейчас их подлинность затруднительно, если не невозможно.

Нашлись скептики, которые подвергли сомнению основательность возведенного с таким трудом здания гутенберговедения.

Карл Фаульман, автор широко известной в свое время и уже упоминавшейся нами «Иллюстрированной истории книгопечатания», выпустил в 1891 г. книгу «Изобретение книгопечатания в свете новейших исследований» ^[34]. На ее страницах он собрал многочисленные примеры подделок гутенберговских документов. Выводы Фаульмана были неутешительны: он сомневался в подлинности почти всех документальных свидетельств о жизни и деятельности Иоганна Гутенберга или заявлял, что они повествуют совсем о других людях, носивших то же имя. «Легенда о Гутенберге» — такой формулой подытожил Фаульман свои наблюдения.

Взгляды Фаульмана в дальнейшем развивал англичанин Джон Генри Хесселс, опубликовавший в 1901 г. статью под красноречивым названием «Так называемые гутенберговские документы», а впоследствии и книгу с не менее красноречивым названием — «Гутенберговская фикция» ^[35].

Высказывания скептиков были встречены почти единодушным осуждением со стороны гутенберговедов. В основательных и документированных рецензиях-отповедях была показана ошибочность построений Фаульмана и Хессельса.

В преодолении скептицизма решающую роль сыграли источниковедческие исследования. Источниковедение — мощное оружие исторической науки, но об этом подчас забывают. Точное знание документов дает историку точку опоры, с помощью которой он, подобно Архимеду, может перевернуть мир.

Одной из таких работ стала появившаяся в 1900 г. публикация Карла Шорбаха (1851–1939) «Документальные известия о Иоганне Гутенберге» — свод архивных материалов, повествующих о жизни и