свет на мои бледные руки. Я заметила, что они дрожали, и быстро скрестила их на коленях. Чувствовала, что мой желудок вот-вот прогрызет в себе дыру, ощущала слабость и головокружение. Прошло уже больше недели с тех пор, как последний раз кормилась, но Виктор до сих пор мне ничего не предложил. Фактически, он вообще ничего не делал, лишь рычал, забираясь в пикап, и это были последние произнесенные им слова. Полчаса мы просидели в абсолютной тишине.

Возможно, мне удастся его разговорить, подумала я. Возможно, всё будет не так уж плохо… мы могли бы стать друзьями. По крайней мере, не врагами. В конце концов, он занял деньги у Корбина, а не у кого-то другого, и, возможно, не всех вампиров ненавидит.

Я нервно прокашлялась и искоса взглянула на большого оборотня. Он был настолько огромным, что, казалось, занимал большую часть салона грузовика. Я же сжалась в углу, как можно ближе к окну, чтобы не касаться его, и всё же ощущала прохладной кожей исходящее от его большого тела тепло. Каким бы пугающим он ни выглядел, мне нужно было сказать хоть что-то. И если он всё ещё молчал, то мне пришлось сделать первый шаг.

— Хм, прекрасная ночь, — рискнула я.

Большой вер молчал. Я нахмурилась. Он меня вообще слышал?

— Я сказала, ночь прекрасная, — повторила я, повышая голос, чтобы он услышал меня за ревом грузовика.

— Да. На самом деле чертовски великолепная, — прорычал он, продолжая глядеть прямо перед собой.

У меня мгновенно возникло искушение уйти в себя и заткнуться. Но что-то подсказывало мне, что я не могу так поступить. Сегодняшний день задаст тон нашим дальнейшим отношениям, и я бы не хотела, чтобы большой вер относился ко мне, как к коврику, глупой девице, с которой у него временные отношения. Селеста достаточно надо мной издевалась, я несколько лет ходила буквально на цыпочках вокруг моей жестокой госпожи.

И больше не собираюсь так жить, сказала я себе, вздернув подбородок. Больше нет.

— Конечно, твоя земля находится за пределами Тампы, — сказала я, решившись заговорить снова.

Виктор хмыкнул, не отрывая золотистого взгляда от дороги впереди.

— Тебе не нравится город? — спросила я. — Мне всегда казалось, что Тампа хорош тем, что достаточно большой город, здесь всегда что-то происходит. Хоть и не такие уж масштабные мероприятия, чтобы мешали жить.

Виктор раздраженно зарычал:

— Ты всегда так много говоришь?

— Извини. — Я скрестила руки на груди и нахмурилась. — Я просто пыталась поговорить.

— Не стоит этого делать. Не то чтобы мне не нравился город, просто предпочитаю жить в лесу, потому что я чертов оборотень. И мне нужно пространство для оборачивания, бега и охоты.

— Ох. — Внезапно я почувствовала себя глупой. — Конечно. Я не подумала… не подумала об этом.

— Потому что ты вампир. Твоему виду не нужны открытые пространства, чтобы свободно побегать, ты являешься монстром всё чертово время, а не так как мы, раз в месяц.

— Мы не монстры, — сказала я уязвлено. — По крайней мере, не я.

— Ах, нет? — Взгляд, который он на меня бросил был ещё менее дружелюбным. — Насколько я помню, вампиры — нежить, питающаяся кровью. И если спросишь меня, вот что делает их монстрами.

— Ну я хоть выгляжу нормально, — огрызнулась я, разозлившись. — По крайней мере, не обрастаю шерстью… и не выгляжу как животное.

— По крайней мере, животное живое, — прорычал он. — Чего нельзя сказать в вас, бессмертной нежити.

Вот и всё. С меня оказалось достаточно. Годы подавленного гнева и обиды вдруг вспыхнули во мне. Меня не волновали последствия разрыва кровной связи между мной и огромным оборотнем — я не собиралась больше терпеть ни минуты.

— Ну всё, — рявкнула я. — Останови грузовик.

— Что? — Виктор недоверчиво посмотрел на меня, продолжая ехать. — Почему, чёрт возьми, я должен это сделать?

— Потому что я ухожу. — Я нащупала ручку на незнакомой дверце. — Как открывается эта чертова дверь? — Выпрыгнуть на ходу из грузовика — это вам не пикник на природе, но я вампир и быстро исцелюсь. Конечно, моё тело не в очень хорошей форме из-за длительного голодания, что я недавно пережила, так что на это потребуется время. Но даже медленное и болезненно выздоровление лучше, чем выслушивать оскорбления вера.

Ручка щелкнула, и дверца вдруг распахнулась. Грузовик резко вильнул из стороны в сторону, и я почувствовала, что с угрожающей скоростью соскальзываю с сиденья.

О боже! Я приготовилась к падению, но когда уже практически соскользнула с сиденья, вер протянул большую сильную ладонь и схватил меня за руку.

— Что, черт возьми, ты творишь? — Виктор резко нажал на тормоза, раздался визг шин от резкой остановки, а затем вер втащил меня обратно на сиденье.

— Я сказала тебе: ухожу. Так что отпусти меня.

— Я так не думаю, — прорычал он. — Мы связаны кровью, ты никуда не идешь.

— Я найду способ разорвать связь, — огрызнулась я, пытаясь вырваться из его, казалось бы, стальной хватки. — Сделаю что угодно, чтобы освободиться от тебя.

— Ты не сможешь разорвать связь, если только не пойдешь темной дорожкой и найдешь ведьму, которой открыта дорога на Теневые земли. Ты этого хочешь? — потребовал ответа Виктор. — Потому что я, черт возьми, уверен, что нет. Нравится тебе это или нет, дорогая, но мы связаны.

— О, нет, мы нет. — Я упрямо вздернула подбородок. — Я провела последние шесть лет, застряв в жестоких отношениях, я не могла выбраться, как бы сильно ни пыталась. И отказываюсь вновь идти той же дорогой.

Виктор широко распахнул глаза.

— Жестокие? Что, черт возьми, ты подразумеваешь под жестокими отношениями? Как именно я причинил тебе боль?

— Насилие бывает не только физическим или… или сексуальным, как ты знаешь. — Моё горло от напряжения сжалось, но я постаралась, чтобы боль не отразилась на лице. — Ещё существует психическое и эмоциональное насилие. Хоть ты и обещал не трогать меня даже пальцем, но сейчас делаешь нечто гораздо большее.

Я взглянула на него, а затем на его большую ладонь, сжимающую мою руку.

— Черт возьми! — Виктор, как будто обжегшись, отдернул руку. — Я просто пытался не дать тебе убиться, леди.

— Меня зовут Тейлор. Не леди, не возлюбленная и, конечно, не «клыкастая», я Тейлор. И я бы не умерла, потому что не могу. Я уже мертва,