принял ее за свою знакомую, он шел к Тане уверенным шагом, и она уже хотела было сама двинуться ему навстречу и объяснить, что он обознался, но увидела то, что сразу заставило забыть ее о «кожаном» парне…

В дугообразной галерее амфитеатра, где не было зрителей, что-то ярко блеснуло мимолетным ледяным блеском.

И Таня поняла, что означает этот стремительный блеск…

В амфитеатре притаился убийца…

Сейчас раздастся выстрел, и…

Парень в кожаной куртке стоял как раз между Таней и сценой. Таня кинулась к сцене, отталкивая парня. Он, видимо, хотел задержать Таню, но она уже взлетала на сцену, минуя ступеньки лестницы. Увидела артиста, который стоял боком к ней, прижимая к груди букет восхитительных огненно-красных роз. И умиротворенно улыбался…

Ну что ты стоишь, дубина? Сейчас тебя убьют…

Неизвестно откуда вынырнувший крепыш в строгом черном костюме преградил Тане дорогу. Очевидно, это был телохранитель певца, который принял Таню за одну из тех ненормальных поклонниц, которые всегда готовы броситься на шею своему кумиру, совсем не думая о том, что столь бурное проявление чувств могут не всегда доставлять радость предметам их неистовой страсти…

Коренастый телохранитель расставил в стороне широкие ладони, преграждая путь Тане.

Что делать? Остановиться? Попытаться объяснить ситуацию? Нет! Поздно!

Роковой выстрел может в любой миг вспороть хрупкую тишину зрительного зала…

— Слав! Ложись на пол! Ты погибнешь! — что есть силы крикнула Таня. И, взлетев над дощатым покрытием сцены, в прыжке достала пяткой нижнюю челюсть крепыша. Тот повалился, как куль с мукой. Ударился головой об усилительные музыкальные колонки. Таня испуганно оглянулась: вдруг она не рассчитала силы и случайно убила человека, виновного только в том, что старался четко выполнять возложенные на него обязанности?

Остановиться, проверить?

Нет! Нельзя терять ни секунды…

Слав услышал крик и шум рухнувшего тяжелого тела. Оглянулся… И отпрянул, увидев стремительно летящее на него взъерошенное существо. Инстинктивно вытянул перед собой руки, чтобы защититься…

Сильный толчок сбил его с ног. Слав упал, уронив цветы. Ударился коленом о дощатый пол. Скривился от боли. Площадно выругался…

Таня сумела удержаться на ногах. И это погубило ее…

Яркая вспышка застыла в скованных страхом черных зрачках. Медленно вращаясь, куда-то поплыл пол. Падая, Таня увидела, как к ней бегут, держа наизготовку резиновые дубинки, двое полицейских… Услышала пронзительный женский крик… И почувствовала на себе испуганный взгляд «кожаного» парня… теперь она узнала его: Сережа… Одноклассник, давно уже влюбленный в нее… Значит, он отправился в прошлое следом за мной… Это хорошо… Очень хорошо… Но как он узнал, что я буду здесь? Ах да, мы вчера разговаривали на эту тему…

Сцена была мягкой и теплой, как ласковая морская волна. Падать оказалось совсем не больно. Даже приятно… словно окунаешься в теплую морскую воду…

Морскую? Откуда здесь море? Куда я плыву? Откуда взялись эти разноцветные фонарики, похожие на звезды? И почему я не могу узнать знакомых созвездий?.. Куда я лечу?.. И почему мне так плохо?.. И так больно?..

Какая нестерпимая боль в груди… И как жжет… Чье это лицо склонилось надо мной? Так близко… И такое бледное… почти белое… Какой страшный, неестественный свет…

— Кровь, — пробился сквозь вязкую пелену чей-то громкий голос.

«О чем это они?» — пронзила угасающий мозг запоздалая мысль. Пелена слегка рассеялась, и Таня увидела большое, закрывающее собой звездное небо, бородатое лицо. Таня не поняла, кому принадлежит это полузнакомое лицо, так как оно сразу же стало отдаляться и размываться в пространстве. И когда лицо исчезло, Таня снова увидело звездное небо. Незнакомое звездное небо… И перед угасающим разумом пронеслись неясные, покрытые сизой дымкой, которая мешала не только видеть, но и дышать, узкие улицы незнакомого старинного города, старая крепость, нависшая над морем… А когда город исчез, и навстречу вдруг понеслись громадные осколки разрушенных неизвестным вселенским катаклизмом звезд, и Таня поняла, что сейчас сгорит в этом метущемся ревущем пламени…

Почувствовав в своей обессиленной ладони чью-то уверенную руку, Таня попыталась опереться на нее, чтобы та увела ее от этих жарких, сжигающих кожу раскаленных осколков, летящих в жуткой космической пустоте… И почувствовала, как в сердце впиваются миллионы маленьких и злых металлических ос… Звезды поблекли, пустота космоса окрасилась алым… И звезды сделались тревожно-багровыми, как капли крови. И сквозь эти пунцовые потеки на теле космоса на Таню смотрели испуганные глаза цвета васильков. И Таня узнала, чьи это глаза…

— Слав, — беззвучно прокричала она, — Слав!

И почувствовала, как сильные пальцы артиста сжимают ее безвольную ладонь.

Таня хотела поблагодарить своего спасителя, но губы не слушались. Не было никаких сил…

Бородатое лицо начало размываться, исчезать в кроваво-красном межзвездном пространстве, и Таня рухнула в незримую пустоту, откуда не было возврата…

2.

Очнувшись, Таня увидела над собой яркие пунцовые огни. Они дружно подмигивали ей, неся успокоение. Белая полусфера, зависшая над хроноскопом, тихо жужжала, ее зеркальная поверхность отражала яркие солнечные лучи, бросая блики на лицо Тани. Словно и не было утомительного путешествия в созданное компьютером прошлое, о котором напоминала только ноющая боль в простреленной груди. Правда, уже можно было терпеть. Таня расстегнула пуговицы летней кофточки, опасаясь, что как только она обнажит тело, неудержимо брызнет кровь… Однако опасения оказались напрасны. Крови не было. Не было и шрама, который непременно должен был бы остаться как свидетельство испытанных приключений. И хотя Таня не первый раз пользовалась хроноскопом и уже привыкла к связанным с этим эффектам, она недоверчиво провела пальцем по мягкой и податливой выпуклости на теле, куда вонзила свое жгучее жало свинцовая пуля. Правильно, нет никаких следов… а ты чего хотела? Ведь это была всего лишь иллюзия, виртуальность…

Тогда почему до сих пор болит?

— Танька! — раздался за спиной знакомый голос. Таня оглянулась и увидела Сергея, который по-прежнему был в кожаной куртке, по моде конца двадцатого века. Радостно улыбнулась ему…

И тут же, почувствовав на себе осторожный, но немного любопытный мальчишеский взгляд, спешно запахнула расстегнутую кофточку. Непослушными руками застегнула ставшие вдруг неудобными пуговицы…

— Ладно, не смотрю, —