Да.

– Чертовски плохо выглядишь, – окунув перо в чернильницу, он что-то написал внизу пергамента. – Как чудовище из преисподней, которое выбралось на землю и неделю бодрствовало.

– Спасибо, что заметил.

– Горжусь своей наблюдательностью.

Гермиона закатила бы глаза, но часть ее всерьез опасалась, что стоит лишь немного перевести взгляд и потерять сосредоточенность, как последует немедленный обморок. Она понятия не имела, когда спала в последний раз.

– Я была сегодня в центре.

Казалось, он не знал, что ему делать: продолжить читать или полностью сосредоточиться на Гермионе. В результате Драко поднял голову и долгое время изучал стоявший между ними стол.

– Как они?

Гермиона приблизилась, обхватила пальцами его бокал, потянула на себя и поднесла напиток к губам.

– Хуже.

28 марта, 2003

– Я знал, что твоя работа – это отчасти эксперимент, но мне и в голову не могло прийти, что ты примешься кидать в котел первые попавшиеся под руку ингредиенты и наблюдать, что же из этого выйдет.

Гермиона бросила на Драко быстрый взгляд, продолжая выписывать компоненты на пергамент. Малфой появился чертовски не вовремя. Еще пятнадцать минут назад, когда он только пришел, зелье вполне себе прилично бурлило, но сейчас варево напоминало кислотную грязь, которая становилась всё гуще и гуще.

Его посещения лаборатории без веских причин, а лишь для того, чтобы поболтать, уже перестали быть чем-то необычным. И она бы наверняка получила от его общества удовольствие, но когда из котла потянуло тухлятиной, а Малфой снял свою мантию, Гермионе стало неуютно. Она терпеть не могла те моменты, когда он мог использовать что-то против нее, – будь это его улыбка или напряженные руки. Впрочем, не то чтобы она вообще хоть раз упоминала вслух о подобных вещах.

– Это совершенно оправданный и продуманный выбор, основанный на исследованиях и экспериментах.

– Неужели?

Он поднялся со стула, в котором устроился до этого, и Гермиона шагнула в сторону, делая вид, что чрезвычайно занята фиалами на столе. Пока Малфой не видел зелье, у него не было повода над ней смеяться.

– Да. И я вдумчивый исследователь, в избытке читаю и работаю с тысячами ингредиентов, обо всех из которых знаю очень многое. Так что всё, что здесь создаётся, технически оправдано, даже…

Он замер на месте, когда она развернулась, сжимая в руке бутыль, полную фримперного сока, – ее указательный палец упирался в язычок распылителя. Что позволяло при необходимости щедро опрыскать готовящееся зелье, а также с легкостью применить содержимое против Малфоя.

– Ты не захочешь подходить ближе.

Его брови медленно приподнялись, а она прищурилась, когда в бесстрастным выражении его лица уловила веселье. Драко так быстро стрельнул глазами влево, что моргни она – никогда бы этого не заметила, тем не менее Гермиона наклонилась в ту сторону.

– Уверяю тебя, захочу.

– Нет. Видишь ли, есть определенная комбинация компонентов, которая выделяет… на этой стадии производства кое-какой токсин. Так что если подойдешь ближе, мне придется обрызгать тебя этим, чтобы… защитить от яда. Но твоя кожа окрасится в голубой цвет. Возможно, на несколько месяцев!

Он оглядел ее с головы до ног, и Гермиона беспокойно поерзала на месте, когда Малфой снова посмотрел ей в лицо. Ее рабочая мантия была заляпана всевозможными веществами, кожа блестела, а волосы вились от пара мелким бесом – безобразная картина, каждую деталь которой он, казалось, впитывал в себя.

– Твоя кожа не голубая.

– Это потому, что я приняла антидот. Раньше.

Он даже не попытался подавить ухмылку.

– Который, смею предположить, закончился?

Она кивнула.

– Ты очень проницателен. Проницательнее всех… кого я знаю. Почти так же искусен в догадках, как я в зельеварении, так что, может, тебе стоит уйти и…

– А знаешь, что еще мне кажется? – спросил он, и что-то промелькнуло в его глазах. – Я…

Она взвизгнула и, когда Малфой бросился вперед, нажала на распылитель, застигнутая врасплох, несмотря на ожидание атаки. Драко отпрянул, уставившись на расплывающееся на руке голубое пятно, затем с удивлением перевел взгляд на Гермиону – та с трудом прятала улыбку.

– А я предупреждала, – едва сдерживая смех, проговорила она. – Это для твоей же безопасности, так что если не хочешь, чтобы тебя покрыло этим с ног до головы, просто отойди… Ай!

Одним резким движением он вцепился в бутылку и прежде чем сумел сбросить пальцы Гермионы с распылителя, та еще дважды успела воспользоваться своим оружием. Но почувствовав прикосновение холодной кожи к щеке, выдохнула и, схватившись за флакон обеими руками, потянула на себя.

– Нечестно! Мне уже не страшен яд!

– А еще ты лгунья, – пробормотал он, когда она уперлась ладонью ему в грудь, пытаясь вытащить емкость.

Гермиона умудрилась опрыскать его плечо до того, как Малфой зафиксировал распылитель, рассмеялась, глядя на синее пятно на мужской шее, а затем снова посмотрела своему противнику в лицо. Дернулась назад, перераспределяя вес, и именно в этот момент Драко вырвал бутылку из ее рук.

Несмотря на уверенность мозга в неизбежном, ее голова не врезалась в угол стола, – вместо этого талия оказалась крепко стиснута чужой рукой. Гермиона широко распахнула глаза, готовясь получить порцию сока, но вместо флакона прямо перед собой увидела лицо Драко. Он потянул ее на себя, позволяя встать на ноги, и еще сильнее прижал к себе.

Ее тело врезалось в его, и Гермиона не сразу сообразила, что судорожно стискивает рубашку Малфоя, сбитая с толку его теплом и странным видом. Он так и не выпустил ее, а его грудь судорожно вздымалась в такт ее рваному дыханию.

– Что ты делаешь? – прошептала она, пытаясь расшифровать выражение его лица.

– Догадайся.

И затем он ее поцеловал.

20 июля, 2003

Гермиона положила деньги на барную стойку и немного подтолкнула купюры вперед, одновременно с этим оглядываясь на столик в углу.

– Знаешь, нет необходимости все время следить за ними. Уверен, они начнут орать прежде, чем пустить в ход палочки.

Гермиона посмотрела на Гарри и выдавила улыбку, которая скорее выдавала обеспокоенность,