спрашивает она, опускает руку и проводит пальцами по «молнии» моих джинсов. Медленно. Искушающе.

— Господи, женщина. Ты меня убиваешь. — Я со стоном закрываю глаза.

Хихикнув, она привстает и берет мои щеки в ладони.

— Je t’aime, мой страстный мужчина, — говорит, а потом, прижавшись губами к моим губам, вкладывает всю себя в поцелуй.

Моя женщина.

Моя жизнь.

Попрощавшись с Поппи и проводив взглядом ее машину, я иду в спальню. Пока я поднимаюсь по лестнице, мою грудь пронзает острая боль. Наверное, из-за индийской еды, которую мы ели на ужин, думаю я, кругами потирая середину груди. Когда боль затихает, я преодолеваю последние пару ступенек. В спальне подхожу к гардеробу, достаю оттуда старую обувную коробку и, открыв ее, нахожу то, что искал. Я вынимаю маленькую бархатную коробочку, которая содержит в себе мое счастье, и прячу ее в карман.

Завтра.

***

Спустя два часа…

Я вижу входящий звонок. Это Питер.

— Бонжур, засранец, — говорю в телефон, глядя на кольцо с бриллиантом у себя на ладони. Представив, как удивится Поппи, увидев его, я улыбаюсь.

Кто-то, возможно, может сказать, что мы слишком молоды для того, чтобы жениться и создавать семью, но, черт побери, что они понимают? Когда ты находишь ту самую женщину, с которой твоя жизнь обретает смысл, с которой ты становишься лучше, становишься человеком, достойным ее любви, ты не ждешь «подходящего времени». Ты прыгаешь. Ты бежишь. Ты летишь.

— Попс приехала? Она не берет трубку…

— Себастьен… тебе нужно приехать… — От его голоса у меня стынет кровь. — Мы в больнице. Поппи… она…

И мой мир в один миг погружается в темноту.

 

Глава 1

Вы когда-нибудь не узнавали себя в отражении зеркала?

На меня смотрит безупречная женщина. Ее длинные каштановые волосы с карамельным оттенком идеальными волнами лежат на плечах, а некогда пышное тело теперь стройное, подтянутое и одето в элегантный наряд. Она — женщина, достойная Уильяма Александра Фицпатрика IV.

Моего мужа.

Исчезли следы той сумасбродной девчонки, которой я когда-то была. Той, которая слишком много чувствовала, слишком громко смеялась, слишком много ела, разрываясь между работой и колледжем. Ее бедра были чуточку шире, чем нужно, рот — чуточку слишком велик, а волнистые волосы жили своей собственной жизнью. Ее квартира была размером с обувную коробку, и все-таки она была счастлива, а арахисовая паста, сэндвичи с джемом и дешевое вино из пакетов помогали ей оставаться сытой и в здравом уме.

Я невесело хмыкаю. Кроме грез, у меня почти ничего больше не было, но мне хватало и их. Потому что в этих грезах я заканчивала колледж и устраивалась на крутую работу, где мне платили достаточно денег, чтобы я могла позволить себе свою собственную квартиру, красивые туфли и дорогое вино. И еще я становилась следующей миссис Брэд Питт.

Я танцевала с раскинутыми руками под энергичную музыку жизни.

Я молила небеса о романтике, о приключениях, о неизведанном. Я хотела влюбиться до умопомрачения и любить. Я мечтала о потрясениях, о стрессе, о хаосе, о внезапных поворотах судьбы — о Буре и Натиске. И Господь услышал меня. Всемогущий, он воплотил мои желания в жизнь. И вот, сидя со своей лучшей подругой Сэйлор в кафе и всхлипывая над латте из-за своего последнего расставания, я повстречала его. На середине своей слезливой истории я услышала, как какой-то мужчина посмеивается, прикрывшись газетой.

— Прошу прощения, — оскорбленно произнесла я. — Что здесь такого смешного?

Мужчина опустил газету и положил ее на столик рядом с собой. При виде его красивого лица я почувствовала, как моим щекам становится жарко, и забыла, что именно меня оскорбило. Он встал с дивана и подошел к нашему столику. Старше меня, он шел как король, как император, и явно знал себе цену. Одетый в прекрасный костюм, высокий, с безупречно уложенными волнистыми светлыми волосами и еще более безупречными чертами лица, этот мужчина излучал богатство и власть. Я бы не смогла отвернуться даже если бы захотела.

Глядя своими ярко-зелеными глазами на мое залитое слезами лицо, он дал мне визитку.

— Если вы позвоните, обещаю не доводить вас до слез. — С этими словами он ослепительно улыбнулся, повернулся на каблуках и ушел, оставив нас с Сэйлор сидеть с открытыми ртами.

Я продержалась неделю, после чего сдалась и позвонила ему.

Это был головокружительный роман. Как в кино. Из тех, о которых мечтаешь маленькой девочкой. Нереальный, захватывающий, он происходил не с кем-нибудь, а со мной. В день, когда мне исполнилось двадцать два, у нас была грандиозная свадьба с празднествами, которые продлились несколько дней.

Я так и не получила работу, о которой столько мечтала. Вместо этого я попыталась стать идеальной женой. Выбросила все свои старые вещи и отправилась в «Бегдорф» за новой одеждой, достойной моей новой жизни с Уильямом. Если я иногда и скорбела о прошлом, то лишь до тех пор, пока не напоминала себе, что в настоящем для былой Валентины места попросту нет.

— Валентина?

Сквозь мысли я слышу голос Уильяма. Еле заметно киваю и оборачиваюсь к нему. Один-единственный взгляд на моего мужа, такого красивого в черных брюках и белой рубашке, и ко мне возвращаются сотни воспоминаний — хороших, плохих и уродливых. И любовь, которую я испытывала — и до сих пор испытываю к нему — снова омывает меня, как цунами. И как цунами, ее сильное течение продолжает тянуть меня вниз.

Как я влюбилась в него. В Уильяма Александра Фицпартрика IV. Лощеного красавца с родословной, которая могла соперничать с происхождением Кеннеди. Выпускника Принстона. Ходячую рекламу Ральфа Лорена. Виртуоза банковских сделок. Дитя трастовых фондов.

Он был всем, чем я не являлась, и он захотел меня. Он выбрал меня.

Меня.

Валентину. Простую студентку. Покупательницу сэконд-хендов и скидочных магазинов. Я была полностью удовлетворена своей жизнью, и все же то, что Уильям выбрал меня, и то, как безоговорочно он ответил на мои чувства, не могло не вызывать удивления. В мире, построенном на мечтах, он стал моей единственной истиной.

— Привет. — Я снова поворачиваюсь к своему отражению в зеркале и, вставляя бриллиантовый гвоздик в мочку левого